Это стало последней каплей терпения - неблагодарность за лучший репортаж в карьере, чертов Скиннер, и гребенное такси, которое опять придется ждать пол часа из-за неработающего метро.

В сердцах Мартин пнул дверь, и та неожиданно открылась. Оглядевшись по сторонам, мужчина раздумывал пару секунд, прежде чем сделать шаг в темный коридор.

– Есть кто дома? Вы тут дверь забыли закрыть!
– крикнул в темноту коридора Мартин. Ответа его вопрос не последовало, что говорило в пользу того, что дома никого нет, Беккер уже развернулся и хотел уйти, как услышал какой-то странный едва уловимый звук из гостиной. Ничего подобного журналист раньше не слышал, но что-то внутри будто сжалось от услышанного. Стараясь не шуметь, он пошел в глубь коридора к источнику непонятного шума. Глаза потихоньку привыкали к сумраку, и когда, журналист зашел в гостиную то увидел, что там происходит шоколадный торт в подарочной упаковке выпал из рук. На полу возле лестницы, ведущий на второй этаж лежал человек ничком вниз, а в самом центре комнаты на осколках стекла, которые наверно были столиком, лицом вверх раскинув руки, лежал мужчина. Он был еще жив, он дышал, но как-то не так, не правильно с хрипотцой и легким свистом.

– На колени! Руки за голову! Живо!
– раздался резкий голос сбоку.

Мартин спорить не стал и моментально грохнулся на жесткий пол.

– Да я просто мимо проходил, смотрю, дверь открыта...
– заводя руки за голову, дрожащими губами произнес журналист.

– Ничего мы разберемся, где ты проходил и зачем.

– Вы меня убьете?
– честно спросил Беккер.

– Если в этом не будет крайней необходимости, то не убью.
– ответила Евгеника.
– Сейчас сюда прибудут сотрудники КГБ, и дальше будет видно, что с вами произойдет. А сейчас я рекомендую вам не делать резких движений.

От этих слов Мартину невероятно полегчало, по крайней мере, сердце больше не колотилось с такой силой, что могло выпрыгнуть из грудной клетки.

– Что здесь произошло?
– задал вопрос Мартин. Конечно, говорить с человеком, взявшим вас на мушку не самая лучшая беседа, но тишина почему-то пугала его.

– Пока не ясно.

– Вот с теми парнями кем бы они ни были походу все ясно, - подытожил мужчина. Несколько секунд назад свистящий звук затих, а потом стали слышны звуки сирены, гудящей в дали.

Комната была знакомая, раньше здесь приходилось частенько бывать по работе. Только раньше свет не так сильно резал глаза, интересно это сделано специально? Неудобный жесткий стул, руки прикованы наручниками к железному столу. Сколько здесь находился Мартин, сказать он толком не мог, очевидно, уже времени прошло уже много. Время ужина прошло подавно, и что он поперся за каким-то второстепенным репортажем? Спал себе дома сейчас спокойно на своем водном матрасе...

Ему неожиданно стало не по себе, нет, не от того, что он прикован наручниками, и даже не от того факта, что относительно недавно на его глазах умер человек... Ему стало тошно от того, что он не старался смотреть теперь на происходящие с прежнего, профессионального ракурса. Ведь с этими убийствами дело должно было стать априори интересным, и он вчера бы с радостью схватился за эту ниточку. Ну а сегодня? Сейчас он бы с радостью свалил работу на Скиннера, пошел бы домой, поужинать и спать. А завтра отправился делать репортаж, как детишки там воздушного змея сделали или что-то подобное...

Дверь в комнату открылась, и в помещение зашел человек.

– Доброе утро меня зовут Фрэнк, вас задержал мой напарник, - сказал сотрудник КГБ и подойдя к журналисты расстегнул наручники.
– Думаю эта мера излишняя мистер Мартин Беккер.

"Доброе утро? Чертовски долго же я тут проторчал"

– Утро доброе Фрэнк, - натужено улыбаясь и разминая руки произнес Мартин.
– долго же мне вас пришлось ждать.

– У нас на работе творится черти что, хотя кому как не вам это не знать? Вы же вели репортаж с крушения поезда.

– Я не понимаю, каким образом та жуткая авария относится к КГБ? Там надо разбираться другим службам.

– Нет, этим придется заниматься нам, - присаживаясь напротив журналиста заявил Эртон.
– Больше сказать не могу, сами понимаете.

– Признаться честно меня это на удивление крушение поезда не интересует.

– А что тогда интересует? Как вы оказались на месте преступления?

– Я хотел взять интервью у парня, который живет в том доме, вроде его зовут Эш.

– И чем вас так заинтересовал этот Эш?
– спросил капитан

– Я хотел взять у него интервью по поводу того ужасного случая в ночном клубе и еще расспросить про его одногруппника Гладиуса...

– Кристофера?
– перебил Эртон.

– Да верно, а вы откуда знаете?

– Да мне начинает казаться, что на этом парне свет клином сошелся. Два дня уже слышу только Гладиус то, Кристофер се, - протягивая Мартину пачку сигарет, произнес сотрудник КГБ.
– Такими темпами скоро он мне снится, начнет.

– Спасибо не курю. А что же тогда не отдадите дело другому?
– задал логичный вопрос Мартин.

– Да все сложнее намного, тут не я эту тему поднимаю, а мой напарник, перемкнуло её что ли? Вы кстати знакомы, она вас задержала. Ну, давайте уже к делу, я думаю вам не охота задерживаться в этих стенах.

Как же было приятно выйти после заключения, пусть даже не долгого на свободу. Мартин, конечно, понимал, что ничего противозаконного он не сделал, если не считать проникновение в чужое жилище без ведома хозяев. Но это все пустяки, сейчас он абсолютно свободен и может прийти домой и завалится на водный матрас и проспать часов двенадцать. Конечно, его еще могут вызвать в КГБ уточнять показания, но наверно этого не случится.