– Хватит ворчать. – Альдред притянул меня к себе.

Мы уже давно перебрались на постель. Есть не хотелось, вставать не хотелось. Оставалось только валяться и размышлять обо всем, что произошло. И думать, как же теперь быть.

– Нам надо поговорить, – со вздохом сказала я. – Пари и игры в постели – здорово, но проблема никуда не делась. Я могу помочь ее решить. А ты действительно можешь уговорить Виктора послушать меня?

– Я полагаю, – после непродолжительной паузы сказал Альдред, – что мы поставим его перед фактом. Виктор не станет спорить, имея в руках такой козырь. Конечно, придется все объяснить толком. Ты уверена, что сможешь рассказать все, что знаешь?

Я медленно кивнула и сбросила руку Альдреда со своего плеча. Не время для продолжения ночи, действительно нужно поговорить и все выяснить. Наши отношения подождут. Все это он, конечно, понимал. И со вздохом убрал руки, а потом потянулся за одеждой. Я еще раз растерла запястья, на которых красный след от веревок выделялся слишком ярко.

– Если ты будешь меньше дергаться, следов будет меньше, – как бы мимоходом посоветовал Альдред.

Я фыркнула:

– То есть ты утверждаешь, что привязана я еще буду не раз?

– Борюсь с искушением повторить прямо сейчас. Одевайся быстрее, искушение очень сильное.

– Ты разрезал мою рубашку. Дай какую-нибудь.

В рубашке Альдреда я потерялась. Зато было удобно и тепло, и взгляды он кидал не такие многозначительные. Мы уселись за низким столиком и разлили чай. Я вздохнула, приготовившись рассказать все, с самого начала. Что знала об отце, что могла сделать и что должна была.

– Прежде чем ты начнешь, я должен спросить кое о чем. – Альдред протянул мне небольшой бутерброд. – Тебе обязательно оставаться никтой? Ты же знаешь, мы можем исправить это. Артефакт работает.

– Обязательно, – сказала я. – Это безопаснее в первую очередь для меня. И поможет делу больше, нежели я превращусь в плохо обученную магии студентку. Потом, если мы победим, возможно, есть смысл избавиться от проклятия, но пока пусть будет так, как есть.

Альдред бросил на меня быстрый взгляд. В воздухе запахло чаем. Мерцали свечи, Альдред не стал включать верхнее освещение. Вся обстановка располагала к исключительно романтическому времяпрепровождению, а мы собирались обсуждать моего отца…

– Я просто хочу, чтобы ты была счастлива, – сказал Альдред. – И забыла эти два года.

– Такое не забывается. Отец очень старался меня сломить. Ведь проклятие – еще не все. Нужно полное подчинение личности. Я оказалась хитрее, мне повезло. Он слишком полагался на магию, а она далеко не всемогуща. Но не беспокойся, когда он отправится к Пределу, я, несомненно, стану счастливее.

– Ладно, выкладывай. Все, что знаешь.

Я посмотрела в окно, где в замысловатом танце кружились серебристые снежинки. Отблески свечи мешали рассмотреть все подробно, но метель завораживала даже при взгляде через стекло. Север был красив. Север мне нравился. Когда Альдред восстанавливался после ранения, я выходила в полдень на крыльцо и жадно смотрела на солнце, которого по вине отца Тригор был лишен. Мне казались чудом солнечные лучи, ласкающие кожу. Мать Альдреда удивлялась, она-то на морозе долго предпочитала не находиться. А мне сочетание мороза и солнца нравилось.

– Хочу уехать на север, – вдруг вырвалось у меня. – Жить там!

– Вам удивительно повезло. – Альдред наклонился, взял мои руки и принялся растирать запястья. – У меня есть собственное имение. И как раз на севере. Там много слуг, горы и тишина вокруг. Много солнца, днем образуются сосульки, а ночью мороз разрисовывает окна. Там есть бассейн со стеклянной крышей, огромная библиотека, конюшня, а к празднику Нового года во дворе заливают ледяной каток для детей слуг. И для наших, когда они появятся. Поедешь со мной в замок на севере?

– Поеду, – вздохнула я. – Но сначала разберемся с Тригором. Иначе меня загрызет совесть.

Я помолчала, размышляя, с чего лучше начать. Информации было много, разговор предстоял очень долгий.

– Отец не умер после казни. Его тело умерло, причем Виктор даже выбрал тот способ казни, который навсегда лишает колдуна силы. Но не учел того, что отец забрал Артефакты у слишком большого числа магов. И в итоге его душа, сила, если хочешь, оказалась привязана к этим Артефактам, спрятанным достаточно хорошо, чтобы не волноваться.

– Это мы знаем, – кивнул Альдред. – Он остался на Пределе, не перешел черту. И благодаря никтам, магам и этой силе сумел создать себе тело.

– Да. Так и есть. Он жив, пока с ним связаны все забранные Артефакты. И силен до тех пор, пока у него мой Артефакт. Или его посох. Чтобы уничтожить отца раз и навсегда, нужно сделать две вещи: забрать посох и найти, где он спрятал чужие Артефакты. Тогда с ним будет покончено. Конечно, останется проблема никт. Тех, что были превращены из магов, мы, возможно, сумеем вылечить. Но тех, что заразились, придется уничтожить. Однако, пока жив отец, все теряет смысл, в том числе и уничтожение никт. Он сможет создавать новых и новых, до тех пор, пока в Тригоре не останется магов, способных сражаться. А затем он переключится на Двулед и остальные государства.