Верховный зашевелился и застонал.

— О’кей, приятель, приди в себя, — сказал Скип. Он ударил его по щеке. Веки Элоухи затрепетали. Он схватился за живот и рыгнул. Скип показал ему лезвие. — Мне нужна информация, ты. Быстрая и точная.

— Что… — Элоуха с трудом принял сидячее положение. Он начал чертить в воздухе знаки и бормотать что-то.

Скип опять его ударил.

— Прибереги свое шоу для других. Может, ты и проклял нескольких только потому, что они в это поверили и перестали бороться за жизнь. Я не собираюсь. Послушай. Если кто-нибудь нас прервет, скажешь, что у нас сеанс, и пусть он оставит нас. При первых признаках ситуации, с которой я могу не справиться, я тебя убью. Чтобы ты мне поверил лучше, позволь мне довести до твоего сведения, что мне нечего терять. Я прекрасно знаю, что со мной сделают твои гунны. После того как твое сердце пронзит нож, мое будет следующим. Сотрудничай со мной, если не хочешь погибнуть.

— Чего ты хочешь? — прошептал Элоуха.

Скип поведал о похищении, не только описав на словах двоих исполнителей, но и представив рисунки, которые он сделал по пути в своем блокноте, с которым не расставался.

— Я знаю вашу систему, — закончил он. — Кроме обычных дешевых трюков, она зависит от разведывательной сети, которой могут позавидовать и профессиональные шпионы. Клиенты дают тебе сведения, ты держишь курьеров, наблюдателей, людей, которые суют свой нос в чужие дела, тех, кто сопоставляет и обменивается информацией со своими коллегами повсюду. Власти отдали бы свои левые почки, чтобы только узнать то, что знаешь ты, вот почему ты так осторожен, чтобы не давать им и малейшего повода арестовать тебя.

— Я… я… законопослушный гражданин. Ты…

— Я — самый жестокий уголовный преступник, — сказал Скип гораздо веселее, чем было у него на душе. — Я хочу узнать, где находятся эти два носорога, и кто их нанял, где они прячутся, и все другие места, где может быть их логово, какая охрана и другие предосторожности могут там быть — все целиком, Элоуха.

— Информация не для всех, — сказал Верховный. К нему вернулись спокойствие и уверенность снова, и его хитрость и крысиная отвага.

— Да, тебя просто застрелят, если обнаружится, что ты предал своего клиента. Но они этого не обнаружат, если мы все правильно устроим. Будь уверен, что, если ты мне ничего не скажешь, ты тоже будешь покойником. Ну!

— Нет! Аэраэль, покарай его! Семфорагас, я ламиэль…

Заклинания были прерваны рукой, которая обвилась вокруг его горла.

Следующие несколько минут Скип ненавидел всей душой. То, что он делал, было хуже некуда. Только мысль об Ивон в ловушке взывала к его действиям. Элоуха был в преклонных годах, физически слаб. Он сдался:

— Да-да. Я скажу, будь ты проклят, дьявол тебя побери…

— Начинай, — сказал Скип, прерывая его всхлипы.

К тому времени, когда Элоуха рассказал все, что вспомнил сразу, без подсказки, он достаточно пришел в себя, чтобы воспользоваться интеркомом. По его приказанию значительный файл был сдублирован на ридерфаксе за ширмой.

— Нам нужно принять меры предосторожности, чтобы защитить тебя, — сказал Скип, после того как все прочитал, — Поэтому у тебя будет причина не считать меня доносчиком. Вот тот телефон, правда, работает?

Элоуха в отчаянии кивнул. Скип этого и ожидал. Где-то в городе был прибор, через который туда-сюда проходили сообщения с этого телефона. Постоянно работающий сканер почувствует, если незнакомец попадет в эту отдаленную комнату после того, как точно проследит за разговором. Связь будет тотчас же прервана, и установлена новая линия.

Скип заставил своего пленника лечь на пол, придерживая его ногой, и позвонить в ФБР. Слейт все еще сидел за столом.

— Вы! — выпалил он. — Что…

— Я полагаю, что обнаружил, где находится доктор Кантер, — бесцеремонно сказал Скип. Он дал имена, адреса и относящиеся к делу детали. — Это для большей вероятности. Я предлагаю вам использовать усыпляющий газ, прежде чем туда врываться, но вы, конечно, об этом знаете лучше, чем я. И Христом Богом прошу, торопитесь!

— Откуда Вы все это узнали, — спросил Слейт. — Как мы узнаем, правду ли вы говорите?

— Неужели вы осмеливаетесь сомневаться? Я перезвоню вам через час, — Скип прервал связь и освободил Верховного.

— Мы можем провести это время, составляя план, — сказал он. — Вы понимаете, если я расскажу им, как я получил информацию, я признаюсь им в серьезном преступлении. Возможно, меня подвергнут допросу, и мой рассказ будет утомительным и путаным, и я получу плохую оценку в табеле, и меня отстранят от работы с доктором Кантер — вы можете написать сценарий сами. Следовательно, и у вас, и у меня есть равный интерес в освещении правды должным образом.

Элоуха пристально посмотрел на него.

— Ты настолько же остр умом, насколько «крут», — невнятно произнес он. — Если тебе когда-нибудь будет нужна работа…

— «Квин сабэ»? Слишком далеко заходишь, ты, мошенник, и уж если я окажу тебе честь, то можешь не просить меня нарушать правила приличия. А теперь давай придумаем очередную небылицу.

На основе воображения Скипа и знаний Верховного была выработана подходящая легенда. Скип нашел своих давних знакомых из преступного мира в надежде найти след. Среди них был человек, который совершенно случайно оказался рассерженным, недавно изгнанный член тех наемных кругов, которые схватили Ивон. (Он был реальным, хорошо известным полиции. За исключением того, что за три ночи до этого он попал под щетки мусорной машины своего соперника, которую хотел остановить.) Скип описал его, движимый естественным чувством негодования, прибавив массу похожей на правду чепухи.