— Боюсь, что вы и не собирались ехать к своей матери, Питер, — сказал Билль.

— Послушайте, — закричал Питер, — отдадите вы сейчас нам наши деньги?

— Нет, — ответил тот. — Не дам, если даже вы поползете за мной на коленях.

— Очень хорошо, — сказал Питер, вставая и направляясь к выходу, — в таком случае идемте к полисмену.

— Ничего не имею против, — ответил Билль. — Но у меня есть бумага, подписанная вами, насчет этих денег.

— А хотя бы и пятьдесят таких бумаг, мне наплевать, — сказал Питер.

И они отправились искать полисмена, что было совершенно необыкновенной вещью для Дика и Питера.

— Надеюсь, ради вашей же безопасности, что это не окажется тот самый полисмен, которого вы и Дик поколотили в Оружейном переулке в ночь перед выходом «Планеты» в море прошлый раз, — произнес Билль, цедя слова сквозь зубы.

— Не думаю, — сказал Питер, начиная жалеть, что был слишком болтлив раньше с Биллем.

— Все-таки, если я ему об этом скажу, то думаю, что он быстро найдет того, — ответил Билль. — Вот какой-то показался на углу. Остановить его?

Питер посмотрел на него, затем посмотрел на Дика, и оба направились в противоположную сторону, скрежеща зубами.

Они весь день не отставали от Билля, пытаясь получить у него свои деньги, и проклятия, которыми они его осыпали, изумляли их самих. Ночью они опять перевернули всю комнату вверх дном, разыскивая свои деньги, и снова получили взбучку, когда захотели заставить Билля встать с постели, чтобы ее обыскать.

Они опять завтракали втроем на следующее утро, и Дик попробовал на этот раз подойти к Биллю по-новому. Он говорил с ним совсем по-дружески и выпил три больших стакана чая, чтобы показать, что входит во вкус безалкогольных напитков. Затем, когда Билль дал им по восемнадцать пенсов, Дик ласково улыбнулся и сказал, что ему хочется иметь несколько лишних шиллингов.

— Не тревожьтесь, Билль, — сказал он, — я не собираюсь пьянствовать и не буду пить спиртного, если даже вы сами меня попросите. Я совсем потерял к нему вкус. Я ведь говорил уже вам об этом вчера, правда, Питер?

— Да, да, — сказал Питер. — И я говорил, что у меня пропала охота пить такие вещи.

— Значит, я принес-таки вам пользу, Дик, — сказал Билль, хлопнув его по плечу.

— Да, — ответил Дик сквозь зубы, — и я вам очень благодарен. Я не намерен пьянствовать, но я хотел бы пойти сегодня вечером в мюзик-холл.

— Пойти куда?! — вскричал Билль, сразу выпрямившись с видом пораженного изумлением и глубоко оскорбленного человека.

— В мюзик-холл, — повторил Дик, еле сдерживаясь.

— В мюзик-холл! — медленно произнес Билль. — Да ведь это еще хуже кабака, Дик. Плохой я был бы вам друг, если бы позволил пойти туда. Нет, я не могу даже подумать об этом.

— Да какое вам дело до этого, поганая змея? — заорал тогда Дик, едва не сходя с ума от бешенства. — Почему вы нас не оставите в покое, наконец! Ведь мы же свои деньги собираемся тратить!

Билль попытался его уговаривать, но Дик не хотел и слушать и поднял такой шум, что хозяин выставил его из кофейни. Питер последовал за ним на улицу, и оба были так взволнованы, что потратили все выданные им на целый день деньги в один час, а затем слонялись по улицам, ссорясь из-за того, какую смерть предпочел бы каждый из них Биллю, когда ему придет время умирать.

Они вернулись домой ко времени обеда, но Билля там не было, и так как оба сильно проголодались и еще сильнее хотели выпить, то собрали и снесли к закладчику все свое лишнее платье и белье. Получив достаточную сумму, они специально, чтобы показать свою независимость, отправились в мюзик-холл, а затем истратили все до последнего фартинга на выпивку. Вернувшись ночью домой, они нарочно еще долго сидели на постелях и громко обменивались впечатлениями о весело проведенном времени, чтобы позлить Билля.

В пять часов утра Питер проснулся и с изумлением увидел, что Дик, уже совершенно одетый, тихо и бережно складывает платье Билля. Сначала он подумал, что Дик сошел с ума, видя, как тот заботится об одежде старого кочегара, но прежде чем он успел заговорить, Дик заметил, что он проснулся, быстро подошел к нему и шепнул, чтобы тот оделся быстро и как можно тише. Питер так и сделал и изумился еще больше, увидев, что Дик свернул все платье Билля в большой узел и на цыпочках вышел из комнаты.

— Хочешь спрятать его платье? — спросил он.

— Да, — ответил Дик, спускаясь по лестнице, — у закладчика. Мы заставим старика заплатить за наши сегодняшние развлечения.

Только тогда Питер понял, в чем дело и стал так хохотать, что Дик пригрозил разбить ему голову, если он не успокоится. Но Дик сам начал хохотать, когда они вышли из дому. Пошатавшись по улицам, пока не открылись лавки, они отправились к закладчику и заложили платье Билля за пятнадцать шиллингов.

Для начала они как следует закусили и выпили. После этого, радостно настроившись, они начали весело проводить день. Оба были в самом радужном настроении и больше всего их забавляла мысль о том, что старый Билль лежит в постели, пока они пропивают его платье. Дважды в этот вечер полисмены останавливали Дика за пляску на улице и, когда все деньги были истрачены, Питеру стоило больших трудов затащить Дика домой.