О, я так быстро дошла… Звоним в дверь.

Уверена, сейчас у неё тоже какой-нибудь косяк.

— АНЬКА! — проорало нечто над моим ухом. Затем меня затащили в квартиру и как следует потискали.

Можно подумать, мы целую вечность не виделись…

Хотя в этом вся Танька. Для неё и один день — много.

— Ну рассказывай, что у тебя? — спросила она.

— Да как обычно… — развела я руками и рассказала о причинах моего отвратного настроения, — А у тебя что?

— Ты не поверишь, но то же самое, — рассмеялась Танька, — мама ругалась из-за заставки. Только у меня голый Фудзивара стоял.

— О Дзясин-сама, а ещё меня называют извращенкой… — простонала я.

— До, ты извращенка, а я вся в тебя.

— ТАНЯ!

— Молчу! Слушай, а оставайся у меня на ночёвку? Ещё Лилю позовём, она как всегда что-нибудь придумает, и скучать нам не даст.

— Ну нам-то она точно не даст, она же традиционной ориентации, да и вообще, у неё парень есть…

— АНЯ, МАТЬ ТВОЮ!

— Один-один. Э, а вот подушку кидать не надо! Мне ещё дорога моя голова — вдруг там остались мозги. Останусь я, останусь. Ты давай Лиле звони, а я маме смс начирикаю.

Лиля Ковалёва — вообще отдельная тема. В школе мы с Танькой с ней не очень дружили, но сейчас как-то сгладились отношения.

Позвать Лилю — отличная идея, она как всегда придёт, мы втроём будем сначала тихо-мирно пить чай, а потом она как отчебучит что-нибудь — хоть стой, хоть падай!

Звонок в дверь. Лиля что ли пришла? Быстро она, однако. Что-то мне подсказывает, что сегодняшняя ночёвка поставит всё с ног на голову на неопределённое время.

— Лилич! Здарова! — раздался голос в коридоре.

— Танюхич! Как жизнь?

— Да как обычно, блин.

— Анюта, здравствуй!

— Превед, Лиля!

Пообнимавшись и немного поболтав о смысле жизни, мы пошли на кухню пить чай.

— Лиля, что это за чай? — спросила я, вдыхая аромат.

— Акбар, смородиновый, — ответила Лиля, ухмыльнувшись, — твой любимый.

— Ага, — протянула я, делая глоток, — чай как наркотик…

— Особенно, если его курить…

— ЛИЛЯ! НЕ НАПОМИНАЙ!

— Анют, я не напоминаю. Я предлагаю.

Я вздохнула. Дальше всё пошло по сценарию «дело было вечером, делать было нечего». Прям как у меня однажды в одиннадцатом классе.

Мы взяли обычные тетрадные листы, разорвали пакетики с чаем, и начали сворачивать самокрутки.:)

— Таня, блин, она разваливается! — сказала Лиля, шипя от досады.

— У меня где-то клей был, сейчас принесу, — ответила Таня, поднимаясь.

— Таня, ты совсем?! — вскрикнула я, — Мы тут и так с ума сходить собираемся, а ты ещё и клей предлагаешь? Тем более, клей надо нюхать, а не курить! У тебя вон на той полке мёд стоит, тащи сюда!

И понеслось…

Когда мы выкурили почти всю пачку, нас пробрало…

— Ань, — икнула Лиля, — а у тебя по носу маршируют зелёные слоники…

Ничего себе… Что-то мне весело становится… О Дзясин-сама, а мы точно ЧАЙ курим? А хотя, какая, нафиг, разница…

— А мне пофигу, — флегматично заявила я, скашивая глаза на нос. Ух ты, и правда маршируют!

— Тебе всё пофигу…. И похую тоже… — протянула Таня, затягиваясь.

— Смотри, заяою, — пригрозила я, правда, неохотно и вяло. Сейчас мне хотелось наладить контакт с зелёными слониками.

— Анимешница обыкновенная, — начала Лиля голосом девятихвостого демона-лиса, — подвид — яойщица. Вооружена всемогущим слэшэм и способностью яоить даже Word с Exelем. А ещё меня называют бездушным монстром…

— Кстати, о бездушных монстрах, — вдруг вспомнилось мне, — давайте вызовем кого-нибудь!

— Ага, Себастьяна Михаэлиса, — подмигнула Танька, смахивая со своего плеча огромную розовую муху. Не знала, что такие существуют…

— Дык он же в плену у Сиэльки, — возразила я, пытаясь научить слоников разговаривать.

— Ага, слабо? — подколола Лиля.

— Что?! Мне слабо?! Это мне-то слабо?! — разозлилась я, отмахиваясь от Танькиных мух, — Танюха! Закатывай ковёр и дай мне мел или краску! Я сейчас покажу Сиэлю Фантомхайву, кто тут главный!

Мела не было, зато были акварельные краски. Поглощённая процессом рисования звезды в круге (или как там пентаграмма выглядит), я как-то не сообразила, что для того, чтобы рисовать красками, нужна кисточка и стакан воды… Но, не смотря на трудности, нарисовать мне всё же удалось. Причём такую огромную, что в ней спокойно можно было спать.