У самых дверей дома он остановился, попытался отыскать глазами Акима. Вздохнул. Открыл дверь, подложив небольшую дощечку, валявшуюся тут же рядом, чтобы та не закрылась. Вкатил бочку в сени.

Выругался. В дальнем углу стояла, точно такая же бочка, но только чуть поменьше. Подошел к ней. Там была вода. Причем ледяная. Отчего, когда он сунул в нее палец, перекосило. Явно, решил он для себя, мыться в сенях не с руки. Холодно. Да и посторонний войти сможет. Конечно, такого исключить и насчет комнаты нельзя, но туда хоть холодный воздух с улицы не ворвется, да и таскать горячую воду не очень удобно.

Вкатил в комнату. Поставил в метре от печки. Затем достал четыре чугунка, почему их было так много в доме обычного золотаря, он решил не гадать. Сбегал с ведрами на речку и принес воды (та в сенях еще пригодиться). Залил ее в чугунки и поставил на печь. Когда она закипела осторожно, стал наливать в бочку. При этом делал паузу, и старательно оглядывал «ванну», с целью убедиться, что она не течет. Когда она была заполнена на половину, аккуратно опустил палец в воду. Вода была в самый раз. Налил немного, холодненькой, чтобы не было слишком горячо.

Отыскал, показанный вчера Акимом горшочек, в котором находилось жидкое мыло, сваренное из сала и поташу [19] . Нашел льняную материю и положил на скамью, стоявшую у печи. Разделся и залез в бочку.

Впервые за последнее время он принимал ванну. От удовольствия, Ларсон неожиданно запел арию Георга Отса. После того, как вымылся, выбрался из бочки. Обтерся, и надел чистую рубашку. Затем переоделся в венгерский костюм, а вещи выданные Петром замочил в бочке. В дверь постучались. Затем, не дожидаясь разрешения, она открылась и в образовавшийся проем просунулась голова дьяка.

– Князь Ельчанинов велел принести, – проговорил тот, протягивая чернильницу, бумаги и гусиное перо.

Нарисовать систему канализации Ларсону удалось только со второго раза. Сложнее было изобразить сам унитаз. Сначала он получился каким-то кособоким. Зато третий эскиз он уже начертил уверенно, лишь сделав в нем небольшое изменение. Андрес вдруг засомневался, смогут ли русские умельцы сделать внутри него U образное колено, в котором находится вода, препятствующая возвращению зловонных запахов обратно в помещение. Затем, чтобы набить руку, он на испорченном чертеже изобразил схему труб, что с успехом бы получилось. И только после этого, на оставшихся эскизах позволил себе их более четко очертить.

«Можно будет на крайней случай сделать крышку», – подумал Андрес, затем выбрал два эскиза, запихнул их в карман камзола.

Первый он предложит умельцам из Гжели, второй пушкарям ведь трубы для канализации могут быть, как и керамическими, так и чугунными. Вот только в последнем случае существовало одно «но». В связи с ложившимся положением с армией государя, когда большая часть пушек была захвачена шведами, им сейчас будет не до этого. Третий оставил себе (так на всякий случай, если первые два затеряются, а дело так и не сдвинется с мертвой точки).

Дверь в комнату скрипнула, и на пороге появился запыхавшийся Аким. Он отдышался, окинул взглядом помещение, увидел бочку с замоченной одеждой. Сделал какие-то для себя выводы и спросил:

– Что же вы сударь в баню не сходили?

– Ну, во-первых, – замялся золотарь, пытаясь объяснить свое поведение, – во-первых, я не умею париться в нутрии русской печки.

– Почему? – удивился паренек.

– Боялся обжечься. Ну, и я не способен правильно ее растопить.

– Ну, это не проблема. Эдак и быть я вас выучу. Понимаю швед, в нутрии печи не парились.

– Не швед, а эстляндец. – поправил его Ларсон.

– Все равно немец. Но мне не понятно, вы же могли идти в обычную баню.

– Вот я хотел и сказать, что, во-вторых, я не знаю, где находится такая, а в-третьих, работает ли она сегодня.

– Ну, банщик сделал бы исключение…

– И стал бы топить ее для меня каждый день?

– Ну, не каждый…

– А мне необходимо мыться каждый день, иначе запах, которым я пропитываюсь, меня просто убьет. На Руси нет канализационной системы, – тут Андрес вздохнул, – и приходится возиться с выгребными ямами.

– Почему же нет? – удивился парнишка, – На Руси подземные каналы по которым отводятся сточные воды, строили за много лет до рождения моего прапрадеда. А при деде в Кремле была построена Водовозная башня. Там установлен бак, проведен напорный водопровод и сделана канализация для отвода разных стоков. Вот только в небольших усадьбах, да дворцах, используют выгребные ямы.

Андрес просто поразился такому обилию знаний у обычного подростка. Он удивленно посмотрел на него.

– Прапрадед, прадед, дед и мой отец, а, скорее всего и я – золотари. Да и вообще эти сведения все равно не являются государевой тайной. Вы же, как швед, не сможете отличить обычную башню Кремля, от Водовозной.