Шрифт:
– Степан бы спокойным, хорошим человеком. – Я специально сделала акцент на имени Степан.
– Он вас бил?
– Он никогда не повысил на меня голоса.
– Вас не пугала большая разница в возрасте?
– С ним я вообще ничего не боялась.
– А как вы познакомились?
– В кафе, – соврала я. – Степан сидел за соседним столиком. Он произвел на меня впечатление очень вежливого, воспитанного, но одинокого человека.
– Надо же, а вот московская братва дает о нем совсем другие отзывы.
– Мне неинтересно, что говорит московская братва...
– Как вы думаете, за вашим домом давно следили?
– Я не замечала.
– А где вы были в момент убийства?
– Я купалась в термальном бассейне. Степан плохо себя чувствовал и остался дома.
– Что с ним случилось?
– Простуда. Слабость и небольшая температура.
– Вы отдаете себе отчет, что если бы вы не пошли в бассейн и остались дома, то вы бы уже лежали рядом с Омутом? Вас спасла случайность.
– Я не хочу об этом думать...
– Вы хоть понимаете, что вас тоже могли убить?
– Мне пока сложно вообще хоть что-то понять...
– Как вы считаете, кто выследил и убил Омута? Братва или специальные службы?
– Откуда я могу знать?
– Вы что, и в самом деле не ощущали никакой слежки за домом?
– Ничего я не ощущала. Просто в последнее время мне стало казаться, что Степан чего-то боится и его что-то тяготит.
– А поподробнее можно?
– Это и есть все подробности.
– А Омут вас любил?
– Я думаю, что Степан меня любил.
– А вы его?
– У меня больше нет желания отвечать на эти бесконечные вопросы. Я устала....
Глава 17
В самолете я летела рядом со все той же журналисткой, которая при любом удобном случае включала диктофон и задавала свои дурацкие вопросы. Она оставляла меня в покое, когда я притворялась, будто сплю.
Где-то там, в моей памяти, осталась сказочная Венеция и Степан, попросивший меня родить ему ребенка. Признаться честно, в моей жизни он был единственным мужчиной, который обратился ко мне с такой просьбой. Да и это произошло тогда, когда родить, при всем желании, я бы уже не смогла. А может быть, меня никто не просил рожать, потому что я долгие годы прожила с бесплодным Стасом и в моей жизни практически не было других мужчин...
А еще я постоянно вспоминала тот день, когда убили Степана. Уходя из дома, я попыталась его поцеловать, но он закашлял, слегка отстранился и сказал, что боится меня заразить. Он был бледен, слаб и ему явно не нравилось то, что я вижу его в таком состоянии. Я подумала о том, что если бы я не поддалась уговорам Степана и осталась дома, то меня бы ждала точно такая же участь, как и его. Во дворе дома лежало бы не одно расстрелянное тело, а два...
Мне почему-то вспомнился день, когда Степан попросил меня о том, чтобы я прекратила общаться с Татьяной, резко исчезла из ее жизни, перестала заходить к ней в магазин и поменяла номер телефона. Значит, он уже что-то чувствовал... Значит, он уже чего-то ждал...
Казалось бы, он уехал из Москвы, порвал с прошлым, но прошлое не порвало с ним и пыталось его найти. И нашло... Даже в маленьком итальянском городке, где, казалось бы, отыскать Степана было невозможно. Оно нашло его с чужой внешностью, чужим именем и чужими документами. Господи, как же сильно оно его искало...
Самолет нес меня в Москву, в которой меня ждала неизвестность.
А где-то там осталась Италия, одна из самых интересных стран мира. С этой страной меня познакомил Степан. Мне был близок неповторимый колорит Италии. Все, что у меня осталось на память об Италии, – так это оригинальная шляпка из итальянской соломки, пейзаж работы уличного художника и бутылка вина XIV века.
Так и не съездили мы со Степаном еще раз в Венецию, но теперь уже на карнавал. А мы ведь так мечтали слиться с яркой и веселой толпой романтически настроенных туристов, посмотреть представления в стиле комедии дель арте и порадоваться дождю из конфетти. Так и не довелось нам увидеть, как на улицу выходят тысячи Арлекинов, Панталоне и Пьеро, проследовать за их пестрым шествием от дворца Святого Петра до площади Святого Марка, где сжигается символическое чучело и начинаются зажигательные танцы.
Но я дала себе слово: как бы ни сложилась моя судьба, обязательно приехать в Венецию и посмотреть на этот карнавал за нас двоих. За себя и за Степана...
Степан позволил мне вкусить итальянскую жизнь в полном объеме. Я даже заговорила на итальянском языке и старалась практиковать его везде, где только можно: в магазинах, ресторанах, кафе, музеях, да и просто на улице. Меня очень тронули итальянцы. Приветливый, отзывчивый и необыкновенно дружелюбный народ. Они с радостью ответят на любой вопрос и всегда протянут руку помощи.