У духоборческих старичков сохранились многие, поистине пророческие изречения, которые повторяются духоборцами из поколения в поколение. Вот хотя бы некоторые из них.

«Милые мои! Духоборцам предстоит великая борьба — освободиться от пролития крови человеческой. Как желала бы я, чтобы духоборцы были все заедино, но может случиться, что духоборцы расколются между собой, и это будет огромное несчастье.

Духоборцам суждено будет покинуть нашу родину и побывать в далеких странах для испытания их веры и для прославления Господа, но говорю вам, где бы духоборцы ни были, где бы они ни ходили, они должны возвратиться на это место. Это место им обетованное, и когда возвратятся — духоборцы найдут себе покой и утешение».

А ее изречение, высеченное на скале возле «Пещерок», будет постоянным руководством для каждого духоборца. «А ты радуйся, пещера, веселися, пустыня, прибежище Господа Бога нашего, тут пристанище истины и покров утешения. На врагов моих — победа, на супостатов — одоление, орудие — на верующих, правоверным — упование. А ты, Мать Божия, пресвятая Богородица, скорая помощница, в бедах наших будешь ты нам теплая заступница».

Проводя большую работу, она умело вместе с другими духоборцами управлялась с имуществом и всем хозяйством сиротского дома в Гореловке.

К 1886 году имущество сиротского дома состояло из ста голов рогатого скота, ста лошадей, 500 000 рублей наличного капитала. При селе Троицком был хутор и четыреста десятин сенокоса и пастбища, где также было 2500 голов общественного скота.

У духоборцев и по сей день сохраняется добрая память о жизни и делах этой удивительно простой, мудрой и мужественной женщины.

После смерти Колмыковой именно здесь, на Кавказе, начали рушиться основные устои общины. В среде духоборцев появились люди, выступающие против принципов артельности и общинности. На месте патриархальной общины, провозглашавшей братство, взаимопомощь, отрицание насилия, вырастали царьки со всеми атрибутами насилия и неравенства. Все это выражалось в повседневных стычках, раздорах, накапливало недовольство и стало приводить к расколу, в основном на две партии: «Большую» — бедных и «Малую» — богатых. Началась борьба за власть, в которой «Малая партия» искала поддержку у государства. Богатые семьи не хотели, чтобы новым вождем стал Петр Веригин. Они имели своих кандидатов в «вожди», и им удалось добиться от царских властей ареста и ссылки П. Веригина, в которой он пробыл 16 лет, соединившись со своей паствой лишь в 1902 году, уже в Канаде.

Вместе с И. И. Веригиным мы посетили кладбище, которое духоборы называют «Могилочки Веригиных, руководителей духоборов».

Могилы расположены на Бриллиантской Земле Британской Колумбии, близ того места, где соединяются реки Кутней и Колумбия.

Кладбище, расположенное на невысоком холме, было покрыто зеленью, цветами, ухожено, с глубоко проникновенными надписями на надгробиях. В «Могилочках» покоится прах Петра Васильевича Веригина, называемого Господним, его жены Евдокии Григорьевны, а также его сына Петра Петровича Веригина, называемого Чистяковым, и его жены Анны Федоровны. Духоборы воздают им честь за то, что они, будучи их вождями, много сделали для укрепления духоборческого движения.

Петр Петрович Веригин в 1924 году был в России и руководил тамошними духоборцами в трудные годы революции.

В этот период Петр Васильевич Веригин, отец Петра, хотя и не был формально провозглашен вождем, тем не менее, именно он признается руководителем духоборов в период после 1887 года.

В последние годы XIX века правительство еще больше усилило репрессии против духоборов. Их сажали в тюрьмы без суда и следствия, истязали, морили голодом, принуждая к отказу от ереси. Затем начались массовые ссылки в Сибирь. Многие оказались в Якутии. К ссыльным ехали их семьи. Но время было уже другое. Судьба духоборов начала привлекать все большее внимание российской и мировой общественности в значительной мере потому, что ими интересовался Л. Н. Толстой. Он тяжело переживал страдания духоборов. В письме кавказским духоборцам в 1897 году писатель советует не упорствовать в своем отказе от государственной службы: «Если можете делать то, что от вас требуют, делайте: избавьте этим ваших слабых жен, детей, больных, старых от мучений… Всякий из вас должен ради любви к своим отказаться от прежнего и покориться; никто не осудит вас за это. Подчинение приказу тоже выглядит как непротивление злу». Но, уговаривая духоборов не слишком рьяно сопротивляться власти, Л. Н. Толстой вел упорную кампанию помощи духоборцам. Он обвинял правительство в систематическом их истязании и уничтожении. В 1900 году Л. Н. Толстой обращается к царю, убеждая и упрашивая его прекратить преследование духоборов.

Позднее по просьбе писателя канадских духоборов посетили И. М. Трегубов, П. И. Бирюков. Л. А. Суллержицкий.

Симпатии Л. Н. Толстого вызвало то, что духоборы последовательно и жертвенно исповедовали идею «непротивления злу насилием».

Духоборцы помнили об этом и с давних пор вынашивали идею о сооружении памятника Льву Николаевичу Толстому. И вот их мечта сбылась. Летом 1987 года одновременно, с разницей в один день, в Кастлгаре Британской Колумбии и в селе Веригино провинции Саскачеван по проекту члена-корреспондента Российской академии художеств, народного художника России, профессора Юрия Львовича Чернова были сооружены величественные монументы русскому писателю, исполненные в бронзе, установленные на гранитных постаментах.

Это был торжественный праздник, незабываемый день, когда на открытие памятника собрались тысячи русских духоборцев, представители канадской общественности, присутствовала советская делегация, которую возглавлял министр культуры РСФСР Юрий Серафимович Мелентьев. В составе делегации были Юрий Львович Чернов, правнук Льва Николаевича — Илья Владимирович Толстой, артистка Александра Ильинична Стрельченко.

К собравшимся обратился с приветственным письмом премьер-министр Канады Брайн Малруни. Стоя перед памятником Льву Толстому, сделавшему возможным отъезд русских духоборцев в Канаду, присутствовавшие внимательно слушали выступления советских и канадских ораторов.

Громкими аплодисментами были встречены слова Юрия Львовича, сказавшего, что он вложил в свое произведение душу, и часть этой души оставляет русским канадцам. Олицетворяя нашу великую державу, Лев Николаевич Толстой протягивает руку Америке. И действительно, разве не послужили духоборцы непосредственным, наглядным примером доброты и сердечности другим народам — британцам, франкоканадцам, индейцам? Разве не явилось их переселение большим духовным импульсом для этой страны, разве не является их жизнь в Канаде прекрасным опытом сосуществования двух культур — русской и англосаксонской?