— Тпру, лошадка, тпруууууу!!!

— Медленно потяни поводья назад! – кричит Лукка. Он поворачивается ко мне, Логану и Спенсеру: — Придерживайтесь этой тропы. Лошади знают дорогу. Я догоню его.

Лукка ударяет лошадь с нужной силой и скачет вслед за Мэтти, словно ковбой в вестерне, постоянно выкрикивая указания Мэтти, когда исчезает с виду в пыли. Вперед, Лукка! Я могу наблюдать за этим парнем весь день. Это лучше, чем «Железная хватка»89.

— А вон и твой герой возвращается, – бросает Логан, когда его лошадь шагает рядом. Он смотрит вниз на тропу, не поглядывая на меня. — Неужели Мэтти и в правду орал «лошадка»?

—Бедолага! Надеюсь, с ним все в порядке, – говорит Спенсер, а затем спрашивает: — Почему ты держала ковбоя за руку, Рози?

— Лукка. Его зовут Лукка, а не ковбой. И я не держала его за руку, просто пожала ее.

—Думал, мы познакомились со всеми еще до начала поездки, – подмечает Логан.

Я щурю глаза, когда смотрю на него, но ничего не отвечаю. На секунды наши взгляды пересекаются, но затем он обгоняет меня и едет вперед по тропе. А он неплохо держится в седле.

— Ну же, Рози, – зовет меня Спенсер, – поглядим, сможем ли мы догнать Мэтти.

Спенсер тоже неплохо едет верхом на лошади. Он направляет свою лошадь в обход меня и переходит на галоп. Пенни кажется, что это довольно хорошая идея, и она делает то же самое. Стоило ей только начать интенсивное движение, как я понимаю, что тряска становиться гораздо интенсивнее, чем я предполагала. Моя задница с большой частотой ударяется о седло каждый раз, когда лошадь набирает скорость. Бедная девочка. Интересно, комфортно ли ей ехать вместе с той, кто впервые сидит в седле. Наверное, она уже готова бросить меня в машину и вернуться в тенистый амбар, но я еще не готова завершить эту прогулку.

Когда мы догоняем их, Лукка стоит на тропе, держа в руке два пары поводьев, параллельно подтягивая седло на лошади Мэтти. Мэтти же сидит на большом сером камне, вытирая кровь со лба.

— О Боже, Мэтти! Ты цел? – я хочу спрыгнуть с Пенни и побежать к нему, но не уверена в том, как мне это следует сделать. Чувствую себя загнанной в ловушку.

— Я в порядке. Это просто царапина.

— Лошадь понесла его под ветками, они его и поцарапали, – объясняет Лукка.

— Парень, тебя скинуло с лошади? Как круто, – заявляет Спенсер.

— Я бы не сказал, что сбросило. Это было скорее медленное скольжение, – уныло говорит Мэтти.

Лукка кивает в знак согласия, и на удивление, пытается помочь Мэтти.

— Хорошо падать время от времени. Это значит, что ты чему-то учишься. Но он также смог самостоятельно подняться. Я был впечатлен.

Лукка заканчивает возиться с седлом, поэтому Мэтти становится в позицию, чтобы забраться вверх. Словно у родителя, который наблюдает за первыми ударами своего ребенка в младшей бейсбольной лиге, мои мускулы сжимаются в предвкушении. На этот раз он забирается на лошадь с первой попытки.

— Как на счет того, чтобы ехать дальше рядом со мной? – предлагает Лукка Мэтти. Полагаю, дело важнее романтики. Ему не нужно, чтобы Мэтти сломал ногу и предъявил иск его отцу.

Теперь я остаюсь на одну лошадь позади Лукки, и у меня больше нет возможности с ним поговорить. В какой-то мере это даже к лучшему. Я могу сосредоточиться на поездке верхом. Я еду на лошади в Сандийских горах. Когда у меня еще выпадет возможность так сказать? Я наблюдаю за тем, как двигаются уши Пенни, вдыхаю через нос и медленно выдыхаю через рот. Все кажется таким далеким, и я удивлена, что в моей голове нет ни единой мысли, а я просто наслаждаюсь цокотом копыт по тропе. Мое сердце падает, когда мы спускаемся с горы, ведь я вдруг замечаю очертания ранчо вдалеке.

Когда мы возвращаемся на ранчо, то собираемся возле амбара, где Лукка и его отец контролируют то, как мы спускаемся с лошадей. Лукка держит поводья Пенни и кладет руку возле моей спины, когда я перекидываю правую ногу и становлюсь на землю. Я вытаскиваю левую ногу со стремян и смотрю вверх на него. Внезапно мне хочется прикоснуться к ожерелью у него на шее.

—Это солнце? – спрашиваю я, беря в руки медальон.

— Глиф.

— Что? – я все еще держу его в руке.

— Символ солнца в американских индейцев. Как иероглифы.

— Он был сделан индейцами? – теперь, когда мы не верхом на лошади, я замечаю, что он не такой уж и высокий – но его точеные черты будто бы созданы для среднего роста.

— Не-а. Одна группа, которую я видел в Аризоне. Купил у них на раскладке с рекламной продукцией.

Я уже практически позабыла о своем вопросе. Не глядя прямо на Лукку, я одергиваю себя.

— Мило, – я отпускаю медальон, не отводя от него взгляд.

— Ты надолго в Нью-Мексико?

— Отсюда мы сразу же отправляемся в Аризону, – темно-карие глаза Лукки ищут мои, но я отвожу взгляд. Сейчас не время для новых привязанностей.