Он слышал, как гонятся за ним два охранника, но продолжал бежать, не оглядываясь, стараясь не обращать внимания на дикую боль в правом бедре и мысленно благодаря старого китайца, преподавателя ушу в школе КГБ, знания которого его сегодня уже дважды так выручили. Оглянулся он уже у самой реки, переводя дух и утирая лицо. Преследователей было уже гораздо больше. Но странно, подполковник пробежал уже несколько сотен метров, добежал до реки, а павильон все не заканчивался. Да и река, похоже, была настоящей.

Сиротин, обескураженный, побежал вдоль набережной, приближаясь к каменному однопролетному мосту, по которому можно было перебраться на другую сторону реки. Преследователи с криками и руганью неслись за ним. Очень скоро Николай выбежал на мост и внезапно остановился. Прямо перед ним стояли три вооруженных человека, обнажившие мечи и спокойно ожидавшие нападения. Сзади подбегали к мосту семь преследователей, первым из которых был разъяренный здоровый мужик, которому Сиротин так удачно двинул в челюсть в прыжке.

Ситуация становилась безвыходной. Николай Сиротин сжал зубы и твердо решил живым не сдаваться.

Внезапно раздавшийся дребезжащий звук дверного звонка заставил друзей вздрогнуть. Сергей заглянул в глазок и почему-то совершенно не удивился, обнаружив на лестничной клетке Александра Валентиновича, того самого «чеширского кота» из антикварного магазина, который с таким интересом разглядывал принесенный ими манускрипт. Не прошло и полчаса, как появился! «Интересно, как он нас нашел?» – подумал Сергей и открыл дверь.

Словно отвечая на этот вопрос, Александр Валентинович прямо с порога торжественно продекламировал:

– Вот я вас и нашел, голубчики! Очень, очень неосторожно вы ходите. Очень неосторожно!

– В смысле? – спросил немного уязвленный Иван.

– В том смысле, что прямо от антикварного магазина за вами мог пойти кто угодно, а не я, с целью выследить, где вы живете. А вы даже ни разу не оглянулись!

– А чего нам оглядываться? – резко спросил Сергей, который обиделся на странные выговоры Александра Валентиновича. Но тот нисколько не оскорбился этим резким тоном, каким-то неуловимым движением освободился от остроносых туфель, посмотрел на валяющиеся в прихожей домашние тапочки Сергея, потом на самого Сергея (тот кивнул), надел эти тапочки и прошел в гостиную. Там Александр Валентинович бесшумно бросил свое грузное тело в большое кресло, мгновенно закинул ногу на ногу и принял самое, что ни на есть благодушное положение. Нашим друзьям, последовавшим за ним в гостиную, не оставалось ничего другого, кроме как сесть на стулья напротив и приготовиться слушать. Было очевидно, что Александр Валентинович настроен говорить долго.

– Может, выпить чего-нибудь нальете? – Гость улыбнулся своей чеширской улыбкой, красноречиво окидывая взглядом комнату, в интерьерах которой Иван всю пятницу так старательно занимался релаксацией своего друга. Пушистые усы посетителя весело зашевелились.

– Мы не пьем, – достаточно грубо соврал Иван, но и это Александра Валентиновича нисколько не смутило.

– Молодые люди, я пришел рассказать вам, что вы подвергаете себя и своих близких очень большой опасности. Вы даже не представляете, в какую историю вляпались.

– То есть вы тоже согласны с тем, что этот манускрипт стоит не меньше десяти тысяч долларов? – Иван торжествовал и, выразительно поглядывая на Анциферова, победоносно провозгласил: – А мы его меньше чем за десять тысяч не отдадим!

– Молодой человек! – Александр Валентинович отвечал как будто бы Ивану, однако смотрел в глаза Сергею. – Эта вещь стоит значительно больше, чем десять тысяч долларов. Значительно дороже. Но здесь дело совсем не в деньгах. Поэтому я к вам сейчас и пришел. Вы слышали миф о горгоне Медузе? Или, может быть, знаете, отчего погиб Наполеон?

Сергей с Иваном переглянулись.

– Ну хорошо, не будем про Наполеона. Давайте начнем с простого. Почему существует древняя традиция в доме покойника завешивать все зеркала темной тканью?

Сергей и Иван переглянулись еще раз.

– Так, понял. Придется начать с самого начала. Но только давайте договоримся, что вы слушаете меня и не перебиваете. Все вопросы – потом.

Друзья, заинтригованные столь необычной речью, кивнули.

– Не буду вас спрашивать, что такое зеркало. Ответ на этот вопрос вы знаете и не знаете одновременно. Это поистине гениальное изобретение человечества. А случилось это изобретение в Венеции в XII веке, точнее, на острове Мурано, где тогда венецианцы компактно селили стеклодувов. Тогда и стекло-то было большим дефицитом, но, не умея делать стекло, невозможно было изготовить зеркало. Поэтому, собственно, и венецианцы. Они первые в мире стали делать стекло, ну а потом научились делать зеркала. Как их делали? Деталей я не знаю, но если сам принцип… Короче, на гладком, отполированном куске мрамора раскатывали тонкий слой некоего металлического сплава, основой которого служили олово и серебро. Потом этот тонкий слой металла заливали ртутью. Металл, растворяясь в ртути, образовывал тонкую отражающую пленку. Пленка эта называлась амальгамой.

– Амальгама?! – не удержался от возгласа Сергей, потому что очень хорошо помнил первое слово таинственного манускрипта, разгаданное арбатским антикваром.

– Да, амальгама, – красноречиво кивнул Александр Валентинович и продолжил: – Сверху на эту тонкую пленку-амальгаму накладывали горячее прозрачное стекло, к которому пленка мгновенно прилипала. Так получалось зеркало. Стоили зеркала в те годы целые состояния, и в начале XII века их могли себе позволить только очень-очень богатые и влиятельные люди. Все это мне рассказал один очень интересный человек – Рудольф Михайлович Четвериков, он работает в МГУ, на химическом факультете, и всю жизнь изучает зеркала и сплавы металлов, из которых эти амальгамы получаются.