Этот маленький как-то хитро вонзился между Глафирой и Сергеем, причем к Сергею он повернулся спиной, а к Глафире – лицом, и принял такую позу, чтобы всем было понятно: они тут с девушкой давно беседуют и им больше никто, собственно, не нужен. Двое его друзей в это время стояли рядом и недобро смотрели на Сергея с Иваном.

Что там этот юркий завсегдатай московских клубов и баров пытался рассказать девушке, слышно не было. Но вскоре раздавшийся громкий возглас «Ты че, овца, не поняла? Пошли, да?» позволял предположить, что общение идет не совсем гладко. Сергей уже давно для себя решил, что за эту девушку он готов сражаться. Иван, видимо, решил то же самое, но тут случилось нечто неожиданное. Глафира, до этого смотревшая на незваного собеседника явно враждебно, вдруг весело засмеялась и ласково его приобняла. Потом она оказалась около Сергея и быстро сказала ему на ухо: «Я буду здесь, с вами ровно через три минуты. Дождетесь?» Странно, но этот ее шепот Сергей сразу услышал, хотя до этого приходилось по нескольку раз кричать в ухо одни и те же фразы. Сергей растерянно кивнул. Глафира внимательно посмотрела ему в глаза, потом резко повернулась, опять засмеялась и увлекла за собой сначала маленького главаря, а потом и всю троицу в ту сторону клуба, где располагались туалеты. Чеченцы, обрадованные неожиданной сговорчивостью красивой девушки, организованно двинулись за ней.

Сергей с Иваном растерянно посмотрели друг на друга и остались стоять на месте. За прекрасной девушкой и тремя ее спутниками сомкнулись несколько десятков вспотевших спин. Долбящая в уши музыка была ужасна. Вечер грозил перерасти в катастрофу.

Но Глафира вынырнула откуда-то из гущи танцующих даже раньше чем через три минуты, еще более веселая и решительная.

– А вам здесь нравится? – спросила она, весело блестя глазами и глядя в упор на Сергея.

– Нет! – в один голос закричали друзья.

– Ну, может, тогда пойдем куда-нибудь, где немного поспокойнее? – опять сверкнула глазами необыкновенная и, безусловно, очень умная девушка.

В ту ночь они были еще в каком-то ресторанчике, щедро расплачиваясь деньгами, оставленными Александром Валентиновичем. Общение с Глафирой было приятно, интересно и как-то естественно. Сергей чувствовал, что со страшной силой влюбляется, но остановить эти химические реакции в организме уже не мог.

Домой возвращались под утро, несколько раз протрезвевшие, изможденные, но очень довольные. Когда они втроем подходили к подъезду, Иван немного поотстал, явно раздосадованный выбором Глафиры, которая, очевидно, большее время разговаривала с Сергеем, и, кажется, они взаимно друг другу очень понравились. Впрочем, в течение сегодняшней ночи Ивану удалось несколько раз удачно пошутить, заставив очаровательную девушку от души смеяться. Теперь он хотел наконец расставить все точки над «i» и испробовать свой последний козырь. Он собирался разыграть страшную обиду и таким образом добиться, наконец, расположения Глафиры. Именно поэтому он грустно брел чуть позади, уже начиная входить в образ.

Глафира всего этого, казалось, не замечала и уверенно шла впереди. Вместе подошли к дому. Сергей набрал код. Открыл дверь подъезда перед Глафирой и демонстративно вошел вслед за девушкой, всем своим видом давая понять, что Ивану уже давно пора идти куда-нибудь в другое место. Например, домой. Иван нисколько не смутился и протиснулся следом за Сергеем в закрывающуюся дверь. Все молча вошли в лифт, в молчании была нажата кнопка «7». Сергей несколько раз попробовал как-то пошутить, но Глафира сосредоточенно молчала.

Лифт неспешно поднимался на седьмой этаж.

Наконец, лифт поднялся, двери отворились, но никто из лифта не вышел. Прямо на площадке в луже крови лежал уже знакомый нашим друзьям бездыханный рабочий-узбек.

Первой нарушила общее замешательство Глафира. Она решительно перешагнула через труп и уверенно пошла направо по коридору в ту сторону, где находилась квартира Сергея. «Как она догадалась, что нам направо по коридору?» – успел удивиться Сергей и поспешил за ней. Дверь в квартиру была распахнута. Обстановка внутри впечатляла. Какие-то шмотки, подушки, шторы, кресла, бутылки, тарелки, куски хлеба, компьютерные диски, небольшой столик, за которым еще совсем недавно два друга проводили субботнюю «релаксацию», – все было перевернуто, разбросано и переломано. Было очевидно, что в квартире что-то искали. Искали пытливо и долго, внимательно рассматривая каждую вещь. Убедившись, что вещь интереса не представляет, ее швыряли на пол и переходили к вещи следующей. Опять повисло тяжелое молчание. Его нарушил усталый голос, раздавшийся сзади:

– Добрый вечер. Лейтенант Ивлев, Пресненское УВД. Предъявите, пожалуйста, ваши документы.

Все обернулись. Сзади стоял патрульный милицейский наряд, три человека в форме, вооруженные автоматами. Автоматы были недвусмысленно направлены прямо на наших друзей.

Милиционеры были усталы и злы. Только что они приехали из престижного ночного клуба, где в течение часа несколько экипажей милицейских патрулей безуспешно пытались утихомирить большое количество шумных и гордых людей, примчавшихся на дорогих машинах из разных концов Москвы. Люди эти съехались для того, чтобы найти и наказать каких-то наглецов, посмевших расправиться с их тремя родственниками и друзьями, которые сейчас лежали вповалку в крови в одной из кабинок мужского туалета.

Было много шума, крика, а любых реальных сведений, которые действительно могли бы помочь расследованию, не было. Создавалось странное впечатление, что троих здоровых молодых людей уложила в кровавую кучу на черный кафельный пол какая-то неведомая и необъяснимая сила.

Впрочем, милиционеры в сверхъестественную силу, ввиду специфики своей работы, никогда не верят. Может, оно и правильно.

Венецианская лагуна пестрела разноцветными флагами. Издалека были слышны торжественные звуки труб. Сотни больших и маленьких лодок сновали туда-сюда перед безупречно вымытой набережной. Даже в последнее Обручение Дожа с морем не было таких масштабных приготовлений, как сегодня. Тысячи горожан в праздничных ярких одеждах толпились на пристани. Площадь Сан-Марко была заполнена многочисленными зеваками так, что если взглянуть на нее сверху, с собора, то могло показаться, что она укрыта каким-то ярким разноцветным ковром с причудливым узором. Все эти люди, еще ранним утром занявшие места на площади, стояли в страшной толкотне, но были абсолютно счастливы оттого, что они-то уж наверняка увидят главное событие последних лет!