В день, когда исполнилось ровно три месяца моей беременности, я подсчитала оставшиеся деньги, купила билет до своей деревни, накрыла прощальный стол, который говорил о том, что моя московская эпопея закончилась, и стала дожидаться возвращения Галины. Москва совершенно не мой город. В нем просто для меня нет места.

– У нас, что, банкет? – спросила Галина, оглядев праздничный стол.

– Что-то вроде того…

– А что празднуем?

– Мой отъезд.

– Твой отъезд?

– Вот именно. Мой отъезд. Галина, я уже месяц живу в твоей квартире и понимаю, что так больше продолжаться не может. Ты, конечно, меня не выгоняешь, но я должна уехать.

– Куда?

– В свою деревню. Я взяла билет на послезавтра. Мои сбережения подходят к концу, да и тебя я больше стеснять не могу.

Галина села и уставилась на мой живот.

– У тебя живота ни черта не видно.

– А мне кажется, что он уже распух.

– Это самовнушение. Я тебе говорю, что его невидно, значит, невидно. Сколько у тебя?

– Четвертый месяц.

– Молодец. Дотянула. Уже и аборт не сделаешь. И на работу не устроишься. Еще немного, живот и в самом деле попрет. Кому нужна брюхатая баба… Ты своим родным сообщила?

– Нет, – покачала я головой.

– Почему?

– У меня язык не повернется сказать, что я беременна.

– Решила, как снег на голову? Поразить неожиданностью?

– Что-то вроде того.

– Может, тебе помочь чем?

– Галь, ничего не надо. Я уезжаю. Вон, билет лежит. Посидим, что ли, в последний раз…

– Посидим, чего не посидеть.

Галина распечатала бутылку шампанского и, налив себе полный фужер, уставилась на второй пустой бокал.

– Тебе можно?

– Можно, если осторожно. Налей немного. Я как ни как домой уезжаю.

Я сделала пару глотков.

– Спасибо тебе, Галина, за все. Спасибо…

– Не надо благодарности, – резко перебила она меня. – Рано меня благодарить. Встань, пожалуйста.

– Зачем?

– Я хочу на тебя посмотреть. Ничего не понимая, я встала.

– Подними халат.

– Зачем?

– Какая тебе разница! Я же не мужик. Ты что, меня стесняешься?

Я пожала плечами и нерешительно задрала полы халата.

– Ерунда какая. Чего мне тебя стесняться?!

– Тогда что стоишь, как не живая?

– Я, по-твоему, прыгать должна?

– Боком повернись.

– Пожалуйста.

– Спасибо. Нет у тебя никакого живота. У тебя его вообще нет. Я думала, что тебя будет переть, как на дрожжах, ты ж худая, да, видно, ошиблась. Обычно у полной женщины не видно, что она беременна, а у худых с нескольких недель все заметно. Ошиблась. У тебя ничего не видно.

– Я могу сесть?

– Конечно, садись.

Положив руки на стол, словно школьница, я опустила глаза и тихо спросила:

– А зачем ты рассматривала мой живот?

– Я думаю, тебе еще рано ехать в деревню. – Галина заметно волновалась, ее волнение было просто невозможно не заметить.

– Почему рано?

– Потому что еще месяц ты можешь пожить у меня.

– Зачем?

– Ну как зачем?! Тебе что, так хочется в свою деревню?

– Совсем не хочется, но я должна ехать. У меня закончились деньги, да я, наверное, уже надоела тебе до чертиков. Я все понимаю. Ты и так поступила со мной благородно. Пригрела меня на целый месяц. Я должна ехать. Там яблоки, деревенское молоко, яйца, творог, да и воздух совсем другой. Это полезно для ребенка. Сейчас мне и отблагодарить тебя нечем. Знаешь, если когда-нибудь захочешь, приезжай ко мне в гости. На речке отдохнешь, молочка парного попьешь, какая никакая, а польза. Где ты еще такую экзотику найдешь, если не у меня в деревне?

– Нет уж, дорогая, лучше ты ко мне. Меня деревенская жизнь никогда не привлекала.

– Почему?

Потому что какой-нибудь механизатор может меня девственности лишить! – Галина рассмеялась, но мне почему-то было не до смеха. Странно. Раньше я всегда костерила свою деревню на чем свет стоит, а теперь решила за нее заступиться.

– Ты что глупости говоришь? Никому твоя девственность на фиг не нужна, тем более, у тебя все равно ее нет.

– Шутка. Короче, твоя поездка в деревню откладывается на месяц. Если тебе выпадает шанс месяц в Москве пожить, не упусти, лови момент.

– И кто мне дает такой шанс?

– Я, конечно, кто же еще…

– А что я буду здесь делать?

– То, что ты делала и прошлый месяц. Спать да смотреть телевизор.

– А тебе-то зачем это надо? Тебе что, скучно?

– Ну как тебе сказать, чтобы не обидеть… Вообще-то мне скучать никогда не приходится… – Галина пристально посмотрела мне в глаза, затем сказала, чеканя каждое слово: – Анжела, я разговаривала с Яковом.

Я не поверила своим ушам и чуть было не свалилась со стула. Поняв до конца смысл сказанного, я просто заледенела от ужаса.