Шрифт:
— Смотри, — повторил Шульц и протянул руку. Напарник вложил ему в ладонь револьвер со взведенным курком. Шульц сжал рукоятку и положил указательный палец на спусковой крючок — медленно и нежно, будто лаская женщину. — Это мое первое и последнее предупреждение тебе. Я знаю — деньги у тебя есть. Отдай их мне, и все будет в порядке. Малейшая попытка меня кинуть…
Дуло револьвера уперлось Володе в висок, и от этого прикосновения по всему телу охранника будто прошла судорога. Резниченко видел, как Володя рванулся изо всех сил, пытаясь уйти от холодного металла у виска, но полуголый парень придержал стул на месте.
— И все закончится вот так, — торжественно сказал Шульц.
— Не надо! — заорал Резниченко. — Я понял! Я понял!
Володя ничего не мог произнести, было слышно только сдавленное скотчем мычание. Глаза его готовы были вылезти из орбит, когда Шульц невозмутимо повторил:
— Вот так.
Он нажал на курок, и Григорий Александрович закрыл глаза. Шульц внимательно наблюдал, как поникла простреленная голова охранника, и сам он обмяк, застыл на стуле, оказавшемся для Володи последним прибежищем.
— Видел? — спросил Шульц, возвращая револьвер напарнику. Но Резниченко молчал и не шевелился.
— Только не сердечный приступ, — скривился Шульц.
Он нагнулся над лежащим и осмотрел его. — Нет, все нормально. Легкий обморок, вызванный муками совести. Можно перевести дух…
Он сел за стол и устало вздохнул:
— Уморился я с этим цирком. Давай-ка перекусим, пока время есть…
— Давайте, — охотно согласился напарник. Он извлек из-под стола два бумажных пакета с эмблемой «Макдональдс» и поставил перед собой.
— Чем ты нас сегодня кормишь, Макс? — поинтересовался Шульц.
— Как обычно, — басом ответил Макс. — «Рояль-чизбургер», картошка, мореженое…
— С твоим мороженым я растолстею, как наш друг Гриша, и тоже начну валиться в обморок при виде капли крови, — недовольно проворчал Шульц. — И эти «рояль-чизбургеры»… С чего это они «рояль»? Короли их ели, что ли?
— Они большие, — пояснил Макс, разворачивая обертку на своем завтраке. — Поэтому и «рояль»…
— Ну да, тебе же нравится все большое, — усмехнулся Шульц. — Большие чизбургеры для больших людей, так что ли?
— А то, — жизнерадостно ответил Макс. — Еды должно быть много. Буду, как вы, боссом — буду жрать только гамбургеры и чизбургеры. Ими быстро пузо набиваешь…
— Славные у тебя мечты. А знаешь, о чем я думаю?
— О деньгах?
— Ну не все же время мне о них думать! Я вот вспомнил, что последний раз стрелял в человека два года назад. А сегодня — ничего, получилось…
— Чего ж тут трудного, — фыркнул Макс. — Это как велосипед.
— То есть?
— Раз научился, больше не разучишься.
— Глубокая мысль, — оценил Шульц. — Кстати…
— Чего? — Макс неохотно оторвался от еды.
— Про пацана того не забудь.
— Заметано. Еще какие-то проблемы?
— С тобой у меня никаких проблем не будет, — Шульц одобрительно хлопнул напарника по плечу. — Насыщайся…
Глава 5
Когда Григорий Александрович появился в своем офисе, часы показывали начало двенадцатого. Личный референт Резниченко Анжела, девушка с довольно странным для своего возраста лицом закаленного бюрократа, встретила его удивленно и настороженно:
— Григорий Александрович, звонил Гафуров. Он ждал вас в «Трен-Мосе» с десяти до одиннадцати, но вас там…
— Да, да, — бросил на ходу Резниченко. — Меня там тоже не было.
— Он сказал…
— Найди его и назначь новую встречу, если сможешь, — сегодня. Пусть приезжает прямо сюда, в конце концов.
— Григорий Александрович… — Анжела покачала головой.
— Что?
— У вас все в порядке? — к этому вопросу Анжелу подтолкнуло не только опоздание шефа, хотя и таких грехов за ним раньше не водилось. Насторожил целый ряд других деталей, замеченных ее зорким глазом. Например, легкая помятость костюма и какое-то обеспокоенное выражение лица, чего, возможно, сам Григорий Александрович и не замечал.
Услышав вопрос Анжелы, Резниченко резко остановился и посмотрел на референта:
— Почему ты спрашиваешь?
— Ну… — тон вопроса еще больше убедил Анжелу в том, что шеф не в себе. — А где Володя?
Уже одно отсутствие Володи, личного охранника Резниченко, заставило задуматься. Явно, у шефа все шло не так…
— Володя… — Резниченко секунду помедлил и сказал, поморщившись, словно исполняя неприятную обязанность. — У него что-то там дома случилось. Он заехал за мной утром, а по дороге отпросился на пять минут, куда-то ему там заскочить надо было. Я ждал, ждал, а его все нет, пришлось ехать одному, да потом еще в пробку попал… Короче, все через задницу с самого утра, — он раздраженно махнул рукой, и этот жест вышел у Григория Александровича очень убедительным. — Найдешь Гафурова, извинись за меня. Или лучше переключи его на мой кабинет, я сам с ним поговорю…