«Ведь сны не утомляют?»

— Они бесплотны.

«А жизнь?»

— Пожалуй, тоже.

«Ну, тогда…»

— Что? — вдруг вырвалось у меня в неожиданном нетерпении.

Статуя загадочно улыбалась.

«Тогда, почему бы тебе не жить вечно?»

Я рассмеялся.

— Что же. Это мысль. И все же, в чем был смысл?

«Чего?»

— Нашей встречи.

«Только то, что ты искал и нашел».

— Нашел что?

«Ответ на свой вопрос».

— Для этого я мог не приходить сюда.

Статуя загадочно улыбалась.

«Если ты уверен в том, что приходил сюда».

— Конечно, — сказал я.

И в это мгновение все изменилось. Я стоял у своей палатки, а вокруг бледным призраком занимался рассвет. Ближайший часовой, которого я видел, спал, и крепко, должно быть, после вчерашнего веселья. А из глубины джунглей донесся странный клич — это не был крик птицы или зверя. И мне казалось, что я вижу скользящие тени — людские тени…

— Тревога! — вскричал я и, бросившись к сонному часовому, выхватил у него рожок. Времени едва хватило, чтобы протрубить сигнал, а дальше пришлось пустить в ход револьверы, и все, что пришлось под руку…

Схватка была короткой и жестокой, но нам удалось отразить нападение.

Если бы мне не случилось в ту ночь проснуться по неясной причине, все могло быть иначе. Быть может, если бы я не подумал тогда: «почему бы мне не жить вечно и не видеть сны»? Или, если бы я не встретил Золотого Будду, предложившего мне отнюдь не нирвану, чьи мотивы так же неисповедимы, как пути иного, хорошо известного нам божества.

Я не стал искать его в джунглях, хотя, как мне кажется, ясно помнил дорогу. Но это было бы ни к чему, даже если он действительно существовал, даже если на самом деле был из чистого золота. Ведь это не имело значения. Разве что его голос, который, быть может, мне только приснился.