Получив сей ответ, (авва Павел) объявил старцу следующее:

† Владыка и господин мой! Прости меня Господа ради и помолись о мне. – Касательно же печали моей и смущения, ты знаешь, владыка, что они происходят от диавола: потому что я с детства принял веру трехсот восемнадцати святых и богоносных отцов и никогда не принимал кроме сего никакого иного учения, а (теперь) смущаюсь. Если тебе известно, отец мой, что я смущаюсь напрасно, дай мне слово, что господин мой ответит за меня Богу, а мне от сего не последует никакого вреда, и тогда я избавлюсь от печали и смущения, а теперь сильно страдаю от них как человек простой и неразумный и наказуемый за многие грехи мои. Не обвини меня, владыка, но напиши, что даешь прощение; помоги мне в этом (деле) благоприятными твоими молитвами, и я верую Богу, что ты приобретешь окаянную мою душу.

† Ответ [великого старца] [29] . Если бы ты уразумел написанное тебе мною, то мог бы понять, что я и сам собою написал тебе то, о чем ты просишь, ибо сказанное мною: «Душу мою полагаю за тебя» именно то и значит, что я отвечаю за любовь твою. Не стыжусь сказать тебе, брат мой, что ты не можешь рассуждать о вере, а если не можешь, то и не рассуждай, ибо сим навлекаешь на себя лишь скорбь и смущение. Твердый в вере, если будет говорить и состязаться с еретиками или неверными, никогда не смутится, потому что имеет внутри себя Иисуса, Начальника мира и тишины. И такой после мирного состязания может с любовию привести многих еретиков и неверных в познание Спасителя нашего Иисуса Христа. Посему, брат, так как рассуждать о иных предметах выше твоей меры, то держись царского пути, говорю, веры трехсот восемнадцати святых отцов, в которую ты и крестился: она заключает в себе все с точностью для совершенно разумеющих. Безмолвствуй, внимательно размышляя о грехах своих и о том, как встретить тебе Бога. И если таким образом соблюдешь заповедь мою, лучше же сказать, Божию, свидетельствую, что я дам за тебя ответ в тот день, в который Бог будет судить тайны человеческие. Не усумнись в этом, чтобы не впасть в худшее, ибо и сладкое обращает в горькое враг, от которого во-первых да избавит нас Господь Иисус. Не заботься отныне о предметах, тебе не назначенных, ибо Господь взял от тебя все попечения. Лукавый же демон, видя, что ты избавился (от них) молитвами святых, нашел средство оставить у тебя хотя часть дыма такого искушения. Помолись о мне, брат, да не будет сказано и мне: уча другого, не учишь себя самого! (Рим. 2, 21). Остерегайся опять преткнуться в этом, да не опечалишь меня, возлюбленного твоего. Господь да покроет нас крылами Своими, аминь.

Другой брат спросил того же великого старца, как различать помыслы: который (происходит) от Бога, который от естества и который от демонов.

† Ответ. Сын мой Феодор! Спрашивая о сем, вникни хорошенько, о чем ты спрашиваешь, и приготовь себя к исполнению этого на деле. Ибо в Писании сказано: не высокомудрствуйте, но последуйте смиренным (Рим. 12, 16). То, о чем ты спрашиваешь, относится к людям, достигшим великой меры (духовного возраста). Если внутреннее око не будет очищено многими врачеваниями, то оно не может избавиться от терний и волчцев и собрать грозд винограда, укрепляющий и веселящий сердце. Если человек не достигнет сей меры, то не может различать (оных помыслов), но будет поруган демонами и впадет в обольщение, поверив им: потому что они изменяют вещи как хотят, особенно для тех, которые не знают козней их. Возлюбленный! Уповай на Господа, и даст ти прошения сердца твоего (Пс. 36, 4). Говори Ему во всех случаях: да будет, Господи, но не чего Я хочу, а чего Ты (Мк. 14, 36), и Он сотворит с тобою по воле Своей. Теперь выслушай, сын мой, какое различие помыслов, о которых ты спросил. Когда внушает тебе помысл сделать что-либо по воле Божией и ты находишь в сем деле радость и в то же время скорбь, ей противоборствующую, то знай, что сей помысл от Бога, и понудь себя претерпеть, по слову апостола: но усмиряю и порабощаю тело мое, дабы, проповедуя другим, самому не остаться недостойным (1 Кор. 9, 27), и исполни волю Божию. Если же придет тебе естественный помысл, то есть желание естественное, рассмотри его прилежно и будешь в состоянии рассудить о нем, ибо Божественное Писание говорит: Потому оставит человек отца своего и мать свою и прилепится к жене своей; и будут [два] одна плоть (Быт. 2, 24). Апостол, зная, что воля Божия состоит в том, чтобы мы оставили не только демонское, но и естественное, сказал: плоть не пользует нимало (Ин. 6, 63). Но прилепляющийся к жене плоть есть, а прилепляющийся к Богу дух есть (ср. 1 Кор. 6, 17). Посему желающим быть духовными надобно отвергаться плоти: ибо что не полезно, то и вредно, а вредное должно отвергать. Желающим же в мире жить благочестиво сказал апостол: Брак у всех да будет честен (Евр. 13, 4) и прочее. А помыслы, происходящие от демонов, прежде всего бывают исполнены смущенья и печали и влекут вслед себя скрытно и тонко, ибо враги одеваются в одежды овчие, то есть внушают мысли, повидимому правые, а внутри суть волки хищные (Мф. 7, 15), то есть восхищают и обольщают сердца простодушных (Рим. 16, 18) тем, что кажется хорошо, а в самом деле зловредно. – Писание говорит о змие, что он мудрейший, а посему и блюди всегда его главу (см. Быт. 3, 1, 15), чтобы он не нашел у тебя норы и, поселившись в ней, не произвел опустошения. Итак, если и ты желаешь сделаться духовным, отложи плотское, ибо от чего кто отрекается, то и отвергает, и внимай слову Самого Господа: если кто хочет идти за Мною, отвергнись себя, и возьми крест свой, и следуй за Мною (Мф. 16, 24). А как отрекается от себя человек? – Лишь тем, что оставляет естественные желания и последует Ему. Посему-то и говорит Он (здесь) собственно о естественном, а не о неестественном, ибо если кто оставит (только) неестественное, то он не оставил еще ничего из своего собственного ради Бога, потому что противоестественное не принадлежит ему. А тот, кто оставил естественное, всегда взывает с апостолом Петром: вот, мы оставили все и последовали за Тобою; что же будет нам? (Мф. 19, 27), и слышит блаженный глас Его, и обетованием удостоверяется в наследовании жизни вечной. Что оставил Петр, будучи небогат, и чем хвалился, если не оставлением естественных своих желаний? Ибо если человек не умрет для плоти, живя духом, он не может воскреснуть (душою). Как в мертвеце вовсе нет желаний естественных, так нет их и в духовно умершем для плоти. Если же ты не достиг меры духовной, а еще младенчествуешь умом, то смирись пред учителем, да накажет тя милостию (Пс. 140, 5), и без совета не делай ничего (Сир. 32, 21), хотя бы что и казалось тебе по-видимому добрым, ибо свет демонов обращается впоследствии во тьму. Итак, ежели тогда, как ты что-либо слышишь, мыслишь или видишь, хотя мало смутится сердце твое, то это демонское. Приими же написанное тебе вкратце, веруя, что если потрудишься получить в сем успех, то Бог, Который всем дает бытие, даст и тебе вместе с ними наследовать благая Его о Христе Иисусе, Господе нашем, Которому да будет слава, честь и держава ныне и присно и во веки веков, аминь.

Тогда как (великий) старец никого не принимал к себе, кроме своего ученика аввы (Серида), тот же брат чрез письма просил побеседовать с ним, говоря, что и авва Моисей, и прочие отцы принимали к себе тех, которые имели в том нужду. Старец отвечал ему на это письменно и с предсказанием, исполнение которого мы увидели на самом деле. Он сказал, что покажется ему, и притом каким образом, и для чего, именно ради неверующих во Иудее. По времени, когда тот же брат впал во искушение неверия и говорил, что в келлии вовсе нет старца и авва (Серид) вымышляет, будто он там, старец призвал сего брата и других находившихся на том месте, умыл им всем ноги, и я, грешный (говорит о себе авва Серид), удостоился сего умовения. После чего тот брат, придя в себя и вспомнив ответ сей, исповедал нам свое неверие и предсказание старца, и все мы прославили Бога.

† Ответ же старца был следующий: Брат! Никто не знает тайн другого, как точию дух человеческий, живущий в нем (1 Кор. 2, 11). Каждый знает, что у него в доме и что собрал он в сокровищницу свою, и, судя по этому, уделяет и на пропитание других. Мы и от Владыки имеем повеление строить столп не прежде, нежели вычислим издержки (см. Лк. 14, 28). Ты исчислил мне святых, богатых по духу, и возвеселил меня знанием твоим, а еще лучше, если бы и делами. Рассматривая их жизнь, нахожу, что сколько они преизбыточествовали добрыми делами, столько я злыми. Они по дерзновению к Богу делали это (принимали других), а я, и не делая (не принимаю никого), трепещу, зная соделанное мною и вспоминая того, кто сказал: как же ты, уча другого, не учишь себя самого? (Рим. 2, 21). Я слышу глас, который укоряет меня и говорит: лицемер! вынь прежде бревно из твоего глаза (Мф. 7, 5) и прочее. Тружусь же изъяти и не могу, но не отчаиваюсь, а надеюсь достигнуть сего. – Скажи мне, брат, если кто скажет нищему: «Другие много дали, дай и ты, ничего не имеющий», – может ли он исполнить это? Что же (скажу) еще? Многие, томившись жаждою и потом найдя воду для ее утоления, не любопытствуют, откуда взялась она: из источника, или от дождя, или из реки, – и многие, наслаждаясь светом солнца, не любопытствуют знать, велико ли оно или мало, имеет ли оно чувство или нет, так же и о других стихиях. И о Боге святые отцы, будучи вопрошаемы, написали: ищи Господа, а не испытывай, где обитает Он. Что же скажу я тебе, оставившему то, что требуется от тебя, то есть попечение о согрешениях своих и пожелавшему видеть меня – червя смрадного, землю и пепел? Однако и я, безумный, с радостью послал тебе ответ, заблуждаясь и считая себя за нечто, и забыл написанное, что кто почитает себя чем-нибудь, будучи ничто, тот обольщает сам себя (Гал. 6, 3). Да, я ошибся в этом и говорил, будучи недостоин того; ты же, как добрый и послушный делатель, подвизайся и не требуй этого от меня, желающего видеть и приветствовать тебя и всех из любви к вам по Богу. Я сам, если возвестит мне Бог, припаду к стопам вашим и облобызаю их, прося молений и молитв ваших, чтобы избавиться мне от неверующих в Иудее (Рим. 15, 31). Не будем, брат, в мечтах тратить дней наших, но потщимся приобрести плач, исполненный слез [30] , да получим блаженство (см. Мф. 5, 4) и постараемся прийти в состояние нищих и кротких (см. Мф. 5, 3–5), да будем сонаследниками их и поженем мир (см. Пс. 33, 15) со всеми, да удостоимся быть с сынами Божиими (Мф. 5, 9) и претерпим поношение и укоризну, да умножится награда наша на небесех (Мф. 5, 12), и постараемся явиться Ему с делами благими: чтобы видели человецы добрые наша дела и прославляли Отца нашего Небесного (Мф. 5, 16). Не обличая тебя, написал я это, ибо себя самого вижу в долгах многих, но непрестанно припадаю, молясь Богу, чтобы Он молитвами святых даровал мне и тебе оставление грехов, аминь.

Ответ того же великого старца к тому же, который ублажал его за такую добродетель, приводил изречения из Писания и спрашивал, следует ли оставить употреблять в пищу овощи и жить по примеру святых отцов – с верою и благообразно, а также просил его молитв об исцелении разболевшихся глаз.

† Брат! На мне исполнилось чрез тебя слово Писания: людие мои, блажащии вас льстят вы (Ис. 3, 12) и прочее. Такое ублажение не допускает нам видеть гнусность дел наших: оно, как думаю, вредит и достигшим в меру (духовного преуспеяния) и отлучает от веры в Бога, Который говорит: Как вы можете веровать в Меня, когда друг от друга принимаете славу? (Ин. 5, 44). Тот, кто понимает смирение апостола, изберет скорее безумство, да будет мудр впоследствии (ср. 1 Кор. 3, 18). Ибо кто показывает себя разумным, а не более духовным, тот, удивляюсь, если избежит осуждения, назначенного за кичливость. О смиренных же сказано, что они получают благодать (1 Пет. 5, 5). Если кто говорит о сладости слов Божиих, а сам не вкушает ее, то сим он показывает, что она горька. Не горько ли слово это: если кто хочет идти за Мною, отвергнись себя, и возьми крест свой, и следуй за Мною (Мф. 16, 24)? А если оно сладко, то зачем отвергаем его, желая исполнить свою волю? Кто говорит, что он знает путь, ведущий в какой-либо город и однако спрашивает о сем пути, тот или презирает его, или, насмехаясь, искушает других. Если же кто знает путь и не хочет идти по нему, то такой подвергается осуждению как весьма нерадивый. Имел и авва Арсений разум (духовный), но не показывал его, ибо, смиренномудрствуя, говорил: «Хочу спастись и не знаю как». Если кто покажет брату своему путь, а сам вознерадит идти по нему – будет виновен. Путь же сей состоит в том, чтобы проходимое и оставляемое нами позади не привлекало нас обратно, иначе явимся на том месте, из которого вышли, достойные осуждения, и труд наш будет напрасен. Кто хочет совершенно узнать путь, но не идет с знающим его совершенно, тот никогда не достигнет града (небесного). Оставь волю свою позади себя и смиряйся в течение всей твоей жизни и спасешься.

На вопрос твой об овощах (скажу): сам не ищи, а если дадут – приими и ешь, вздыхая, как повинный осуждению за сладость (пищи твоей). Если упоминаешь о святых, то подражай и совершенству их самоотвержения и растворенной делами вере их, ибо вера без дел мертва (Иак. 2, 20); а поелику говоришь, (что желаешь жить) благообразно, то не найдешь д'eла благолепнее того, которое совершается с покорностью: это-то и есть послушание. Некто сказал, что сын послушливый в живот. Касательно глаз твоих (скажу): Создавший их силен и просветить их вместе с внутренними очами, которыми если видим, по слову Спасителя, то не имеем нужды в сих (телесных) как смотрящих на суету мира. Бог силен сотворить, да удостоимся и мы быть со спасающимися во славу всесвятого имени Его. Аминь.

Ответ того же великого старца к тому же, который спросил его вместе с другими: кто дал диаволу начальство и власть?

† Если желаете знать то, что для вас вовсе не нужно, – то есть кто дал диаволу начальство и власть, то познайте это из нижеследующего и, по неразумению вашему, не считайте Бога виновником зол. Возьмите пример с самих себя: если кто из вас, по собственному произволу, уклоняется ко злу, то он властительски делает это зло и бывает судим Богом как сделавший зло самовластно. Но кто дал ему власть? Не Бог ли? За что же Он осуждает его? – По строптивости врага не сочтите, будто бы Бог соизволяет на зло. Вовсе нет, это несправедливо! Хотя некоторые из святых и сказали (нечто подобное), но вы не вполне понимаете, в каком смысле они сказали сие.