– Вот. Теперь если не переборщить с толщиной покрытия, получится хорошая тоненькая плёночка. Летать будет - что надо. Если профиль крыла конечно не подведет...
– Александр легко щёлкнул ногтем по модели.
– Чем оно тоньше, длиннее, и более гладкое, тем выше аэродинамическое качество и соответственно дальше полёт.

– Звучит разумно и логично...
– Ляо кивнул.
– Что ж ты раньше такой умный моделизмом не занимался?

– Это не важно, - Александр улыбнулся.

– А что важно?

– Две коротких палки из дуба, длиной в локоть, диаметром в три пальца. Дрель, и кусок прочного шпагата. Лучше капронового.

– Какого?

– Э-э... Очень прочного. Типа такого, из которого парашютные стропы крутят.

– Хм-м... Ну пойдём...
– Пожилой китаец, отошёл к большому деревянному коробу куда складывали разные заготовки и полуфабрикаты не пошедшие в дело.

– Дуба нет, но вот хороший бук, - Ляо поднял толстую палку.
– Сгодится?

– Бук тоже пойдёт.

Александр фуганком огранил брусок, затем ловко распил ножовкой на куски нужной длины. Взял ручную дрель-трещотку, осмотрел зажатое в патроне сверло и вопросительно посмотрел на мастера.

– Чего еще?

– Шпагат. Надо определить диаметр требуемого отверстия.

Мастер поманил паренька к себе и вытащил из ящика свернутый кусок парашютной стропы.

– Хватит?

– Даже много...
– Сашка оценил толщину стропы, и попросил, - Можно сверло восьмерку?

– Восьмерку?
– Куан Ляо задумчиво поднял глаза к потолку и превратился в настоящее изваяние Будды.

Затем он перевел взгляд на Александра, посмотрел на него долгим, оценивающим взглядом, потом порылся в инструментальном ящике и протянул брезентовую сумочку-сверток.

– Выбирай.

Сашка развернул брезент, на глаз определил диаметр сверла, аккуратно зажал его в патрон и, аккуратно просверлив дырочки, принялся продергивать стропу.

– Зачем это тебе?
– Куан мгновенно узнавший нунчаку, поднял тяжёлый взгляд на воспитанника.

– У меня сегодня-завтра, беседа с почитателями моего таланта переговорщика, - с улыбкой пояснил Саша.
– Дело в том, что своевременно посланные нахер никак не хотят двигаться добровольно, и кое-кого придётся подтолкнуть.

– Я надеюсь, трупов не будет?
– спокойно поинтересовался Ляо.

– А это, как получится, - ответил Саша.
– Я ведь не Кама .

Мастер снова оценивающе взглянул на паренька, подумал и негромко произнес:

– Надеюсь, что не Кали ...

Вернувшись в спальню, он первым делом внимательно осмотрел тумбочку, не нашел ничего интересного, сбросил парусиновые ботинки-тапочки и лёг прямо в одежде на одеяло, бездумно глядя в потолок.

Постепенно спальню стали заполнять воспитанники дома. Кто-то возился с тетрадками, кто-то пришивал пуговицу, но вокруг Александра словно образовался вакуум. Никто не подходил, и не спрашивал, словно его и не было вовсе.

Через три часа, в спальню вошел Виктор Афанасьевич и, объявив отбой, выключил свет.

Из-за того, что в коридоре горели лампы, а над дверью находилось световое окно, в спальне царил полумрак.

Негромко переговариваясь, воспитанники утомлённые тяжёлым днём постепенно затихали, и лишь Александр оставался в контролируемом трансе.

Вот скрипнула дверь, и шлёпающие шаги направились к кровати Сашки.

Он открыл глаза и перед ним, словно кролик перед удавом, замер совсем ещё маленький мальчишка лет десяти.

– Тебя зовут.
– Прошептал он.
– Эти...

– Где?
– Александр сел на кровати, и достал из-под подушки нунчаку.

– В парке, возле дальней беседки.
– Мальчишка плотно сжал губы.
– Ты не ходи. Они убить тебя хотят. Давай я позову Викафа?

– Не надо малыш.
– Александр неожиданно для себя встал перед мальчишкой на колени и слегка обнял угловатое тело.
– Всё будет хорошо.
– Рука прошлась по торчащим во все стороны вихрам.
– Ты самый крутой мужик в этой скотобазе. Иди к себе и никого не бойся. А будут обижать, я с ними разберусь. Хорошо?

Саша быстро надел обувь, спрятал нунчаку в рукав куртки и, кивнув на прощание малышу, вышел из спальни.

Насколько он разобрался в памяти того, прежнего Сашки, 'дальняя беседка' находилась в самом углу парка - там, где тёк крошечный ручеёк, впадавший в Волгу, и проходила поржавевшая кованая ограда.

Двигаясь как можно тише, он прошёл весь парк и остановился в пятнадцати метрах от беседки занятой местным криминалитетом.

На углу ограды горел калильный керосиновый фонарь, который довольно скупо освещал этот кусок парка, но постепенно глаза адаптировались, и Александр шагнул вперёд.