Поймите меня правильно. Арра — не сверхъестественные существа, они из такой же плоти и крови, как вы или я. И я не верю, что ими руководили некие таинственные высшие силы, в которые верите вы. Сами Арра — это и та часть реальности, которую мы в состоянии понять, и та, которая пока нам недоступна. Я ясно говорю?

Да, Джеку было ясно. Но ему была не по душе мысль, что человек — это лишь ребенок, лишь усваивающий уроки жизни, а гривастые — его учителя.

В стороне неодобрительно хмыкнул Чаксвилли; Эгстоу опять слегка улыбнулся. Джек вежливо поблагодарил Смотрителя за рассказ, за хлеб и вино, извинился за срочные дела, мешающие остаться и отведать жаркого. Это были не просто вежливые слова: ему на самом деле не хотелось уходить. Ведь каждый шаг в сторону дома приближал встречу с отцом и неминуемую расплату за то, что в разгар стрижки Джек ушел на охоту, да еще прихватив драгоценную саблю.

Решив все же, что дальше пребывание тут будет выглядеть нелепым, а то и назойливым, Кейдж свистнул Самсону. Чаксвилли уже шагал впереди по дороге, и Джек стал догонять его. Хоть минералог чужак здесь и вообще довольно неприятный тип, но вдвоем все же веселее; да и любопытно разузнать побольше об этом походе в горы. Интересно, кого Чаксвилли собирается взять с собой? А вдруг они и вправду найдут железо?.. Надо поторапливаться — смуглый уже далеко по ту сторону моста.

Что-то заставило Джека обернуться; его нагоняла Р-ли, вытираясь на ходу душистой травой.

— Немного пройдусь с тобой, не возражаешь?

Джек не успел ничего ответить: из-за высокой каменной стены на дальнем конце моста раздался жалобный возмущенный вой и показалась трехколесная повозка, запряженная парой единорогов. На козлах повозки сидел Чаксвилли. Завидев Джека и P-ли, он натянул поводья, пытаясь остановиться; как обычно, единороги и не думали повиноваться и продолжали, взбрыкиваясь, трусить по дороге с громким негодующим храпом. Только кнут вместе с туго натянутыми поводьями и отчаянной руганью позволили Чаксвилли остановить животных. Удлиненные глаза единорогов сверкали; не было никаких гарантий, что через секунду повозка не рванет во весь опор безо всяких приказов седока.

— Святой Дионис! — хрипло прокричал Чаксвилли. — За какие грехи нам посланы эти вместилища нервов и тупости?! Почему бы вместе с людьми не захватить сюда легендарных лошадей? Какое, говорят было животное!..

— Если, конечно, вообще было. — рассудительно заметил Джек. — Вы не позволите мне поехать с вами?

— И мне? — добавила Р-ли.

— Залезайте, залезайте! Если вы не хотите упустить свой шанс свернуть шеи! Эти тупые твари одинаково мчатся и по шоссе, и по лугу, и по извилистой лесной тропе.

— Да уж, управлять ими при езде нелегко; но попробовали бы вы пахать на них…

— Пробовал. Лучше уж запрячь в плуг дракона. Он намного сильнее и куда послушнее.

— Что?!

— Шучу, Кейдж. А вашему зверю, — он указал на Самсона, — лучше бы бежать позади и чуть поодаль, а то как бы мои скакуны вконец не свихнулись со страху…

Джек пристально взглянул на Чаксвилли. Нет, ему определенно не нравятся люди, позволяющие себе шуточки в отношении драконов. Да и в отношении многого другого…

Смуглолицый гаркнул на единорогов и полоснул кнутом по мохнатым спинам. Своенравная пара продолжала упрямо идти мерным неспешным шагом. Погонщик пожал плечами и предоставил животным самим выбирать аллюр. Некованые раздвоенные копыта медленно ступали по темно-серому покрытию древнего шоссе.

Минералог спросил Джека о его дальнейших намерениях. Джек вежливо ответил, что прошлой зимой закончил учебу в монастырской школе и с тех пор помогает отцу на ферме.

— А призыв в армию?

— Отец заплатил отступного… Мы не можем допустить, чтобы я зря терял там время. Другое дело, если бы запахло войной…

— Ты все еще собираешься поступать в столичный колледж? — Спросила Р-ли.

Джек удивился этому вопросу. Он не виделся с сиреной три года и не помнил, чтобы когда-нибудь говорил ей об этом. Хотя, может быть, и говорил… А память у гривастых отменная. А может, она услыхала об этом, будучи в горах? Он много слышал о дальней связи вийров при помощи тайных сигналов.

— Нет, не сейчас. Я хочу поступать в училище, но не в Сан-Дионисе. Дело в том, что меня очень интересуют психические исследования. Мой научный наставник, брат Джон, поддерживает меня в этом. Но он говорит, что лучшим местом для меня будет не столичный колледж, а Дальний.

— Почему в чужой стране? — бесцеремонно вмешался Чаксвилли. — Почему не на родине, у отечественных преподавателей?

— Хочется получить наилучшее образование, — резко ответил Джек. Теперь он точно знал, что смуглолицый ему не нравится. — Один священник много рассказывал мне о Рудмэне. Говорят, он знает о человеческом мозге больше, чем кто-либо другой.

— Рудмэн? Я слыхал о нем. А разве его не судили за ересь?

— Судили, — сказала Р-ли, — но нашли, что он невиновен.