Вот чёрт.

— Кэм, нам надо сейчас же уходить.

Не дожидаясь ответа, Трой перебросил её через плечо, пересёк воду и ринулся к машине. Он еле переставлял ногами из-за дополнительного веса промокшей одежды. Кэм подпрыгивала на его плече при каждом шаге. А в его голове прокручивались всевозможные сценарии, как, например, они окажутся разорванными на куски.

Вперёд. Вперёд. Вперёд.

Наконец добравшись до машины, он набросил принесённые полотенца на сиденья, и опустил её. Захлопнув дверцу, подошёл к водительской стороне и запрыгнул внутрь. Затем заблокировал двери автомобиля, на случай, если медведи и волки эволюционировали и отрастили пальцы.

Наклонившись вперёд, Трой посмотрел через лобовое стекло, заглянул в боковое окно, а затем и в заднее.

— Я ничего не вижу, — проговорил он запыхавшись.

Когда он взглянул на неё, она крепко сжала губы. Затем быстро прикрыла их рукой. Её плечи затряслись, и она… рассмеялась. Глубоким, раскатистым смехом, затем посерьёзнела и показала на него пальцем, и снова разразилась смехом. Её голова запрокинулась назад, обнажая горло.

У него было очень сильное желание сдавить это горло, а затем как следует поцеловать.

— Знаешь, «Пятница 13-е» — это всего лишь фильм, — сказала Кэм, вытирая слёзы и вздыхая. — Джейсон не реален.

— Я услышал рычание.

— Угу. Это был йети? Потому что нам нужны его фотографии.

Она опять рассмеялась, а он просто покачал головой в восхищении. Его кожа горела, штаны стянулись, а сердце остановилось на середине удара. Он никогда не видел её такой. Но что ещё более важно — никогда не чувствовал себя подобным образом.

— Боже, Камрин. Тебе действительно нужно чаще смеяться. Твой смех прекрасен.

Её смех резко оборвался, и она посмотрела на него. Что-то в её взгляде утратило всё веселье, и горькая печаль сменила радость.

И это разорвало ему сердце.

Одно дело лгать семье и притворяться, что они встречаются. А понимание того, что этому скоро придёт конец, придавало ему некое чувство безопасности. Грядёт разрыв. Но он никому не причинит вреда. И совсем другое — начать вести себя согласно той лжи, когда рядом нет никого, кроме их совести. Если они сделают это, поддадутся тому странному влечению друг к другу, то он в конечном итоге останется в проигрыше.

Когда-то давно у него была лишь неполная семья и пара безделушек в качестве напоминаний о хороших воспоминаниях. Которых было так мало, что он мог сосчитать их по пальцам одной руки. И все они были связаны с ней. С женщиной, сидящей перед ним, в которой скрывалось больше, чем она даже осознавала. Спустя годы он обрёл семью. Её семью.

А поцелуи предыдущим вечером были ничем по сравнению с тем, что чуть не произошло там, в источнике. Он чуть… Они почти…

Сглотнув, он устремил взгляд к рулю. Она другая. В ней скрыто большее. Он завёл машину и выехал со стоянки.

Трой перевернулся на спину, затем на бок, и снова на спину большее количество раз, чем Камрин смогла бы сосчитать, но она не смела даже шевельнуться со своего места в кровати. Её ноги скоро онемеют, но ей было всё равно. По какой-то причине, какой-то идиотской и раздражающей причине, она не могла держать язык за зубами или здраво мыслить, находясь рядом с ним. Всякий раз, когда они были наедине, её защитный механизм отказывался нормально функционировать. И ничего не помогало.

Она чувствовала запах его мыла. Он принял душ, после её последнего унижения, которое на самом деле обернулось весьма забавным эпизодом. И горячим. Очень горячим. Трой и его список. Она задавалась вопросом, называл ли он его «Сто один способ заставить Камрин выглядеть дурочкой». А что ещё хуже, ей было интересно, а был ли в списке сто и один пункт.

Запах мыла не должен быть сексуальным. На самом деле, это должно быть признано незаконным…

— Камрин, — прошептал он.

Не. Отвечай.

— Камрин, ты не спишь?

Ни при каких обстоятельствах.

Она вздохнула. То, как он прошептал её имя, превращало её внутренности в горючий двигатель.

— Нет, я не сплю.

Идиотка!

Она повернулась и взглянула на него, заметив в выражении его лица нечто, что заставило её нервничать. Она надеялась, что это было не ради его мнимого списка, потому что по какой-то причине она всё равно не могла сказать ему «нет». Ну, конечно, она могла отказать. Вот только его настойчивость превышала её решимость.

— Я не собираюсь взбираться по скалам посреди ночи, — сказала она. — Или проходить на цыпочках через тюльпаны. Просто для справки. И мне всё равно, есть ли это в твоём списке или нет.

Выражение лица Троя не изменилось, но мышцы его челюсти напряглись, а затем расслабились.

— Почему?

Тётушка Эм, снова громко издавалось из её живота.

— Что значит «почему»? Почему что?

— Почему ты всё ещё не спишь? — спросил он низким, угрожающе соблазнительным голосом.