И когда нашему взору предстает мизерный кусочек этой реальности — подсмотренный через замочную скважину малюсенький уголок пыльной комнаты, — мы не можем на самом деле понять, что это за комната и что в ней находится. И правда, если мы вдруг увидим целую картину и поймем, что она означает, наша собственная голова может не выдержать и разлететься вдребезги…

Так вот, сталкиваясь с мельчайшими осколками осознания нашей абсолютной ничтожности, мы впадаем в панику. И паника эта накатывает на нас волной, и мы даже напрочь забываем, что паника — это паника, и живем в таком состоянии большую часть своей жизни. И паника эта трансформируется в самые идиотские и бессмысленные способы поиска смысла. Как кобели в состоянии половой охоты пытаются совокупляться с ногами хозяев и их гостей, с фонарными столбами, пожарными гидрантами, со скамейками и оказавшимися «под рукой» кошками, так и мы насилуем вещи, пытаясь извлечь из них смысл.

Как бывают секс-машины, так и мы становимся «машинами по поиску смысла» и отчаянно пытаемся найти его в бессмысленной работе, которую выполняем, в бесполезных отношениях, в бесчисленных покупках вещей (которые неизбежно перекочевывают из магазина на помойку). Мы ищем смысл в божествах, которых сами и придумываем, в правилах поведения, которые сами себе устанавливаем и принуждаем себя исполнять, в образах, которые мы сами для себя рисуем, в рассказанных нами историях… И так далее, и тому подобное, пока мы не подойдем вплотную к гробовой доске и уйдем… Уйдем в никуда, так и не поняв, в чем суть дела, потому что ее и не было изначально.

Простите, но надо было выговориться.

Мы смешны и нелепы. И вовсе не потому, что всю жизнь, паникуя по поводу отсутствия смысла ВО ВСЕМ, постоянно ищем смысл В ЧЕМ УГОДНО… В этом даже есть что-то очаровательное. А потому, что те самые вещи, которые мы нагружаем всеми великими смыслами, оборачиваются против нас и приносят нам много боли. Ведь срок жизни у них не такой уж и большой. Мы к ним привязываемся. У нас их отбирают. Мы страдаем. Таковы принципы человеческого существования.

Давайте-ка выстроим полную цепочку событий, составляющих жизнь человека: мы вдруг осознаем полную бессмысленность своей жизни и начинаем гадать, что все это означает; мы пытаемся найти смысл в окружающих нас вещах; мы привязываемся к этим вещам; их у нас отбирают; мы страдаем; мы начинаем гадать, что все это означает; мы пытаемся найти смысл в каких-нибудь других окружающих нас вещах; мы привязываемся к этим вещам; их у нас отбирают; мы страдаем; мы начинаем гадать, что все это означает; мы пытаемся найти смысл в каких-нибудь третьих окружающих нас вещах; мы привязываемся к этим вещам; их у нас отбирают; мы страдаем; мы начинаем гадать, что все это означает. То есть человеческая жизнь состоит из неких завершенных повторяющихся циклов.

Поэтому мне так нравится использовать повторы в музыке, которую я сочиняю: это напоминает мне прикол, заключающийся в этих бесконечных жизненных циклах. Повтор заложен в самой ДНК человека, которая, знаете ли, имеет большое сходство с ДНК банана. По сути, мы с вами бананы.

И какой во всем этом смысл?

Как, вам до сих пор нужен какой-то долбаный смысл?

Ну, сейчас-то мы сидим тут, улыбаемся и поэтому воздержимся от нигилистической болтовни. Мы даже накидаем вам разных идей относительно того, что все это значит. Но важнее для нас — понять, что поиски смысла, которыми большинство постоянно занято, просто эксцентричный, занятный и даже в некотором роде приятный способ провести время. Так, развлекуха. Важнее всего — увидеть, что многие из нас реально сидят в созданной своими руками тюрьме, привязавшись к вещам, которые теперь ограничивают нашу свободу.

А теперь попытаемся вернуться от картины космической широты к банальной мелочевке повседневной жизни (причем желательно достаточно плавно, чтобы не пострадать от укачивания, не заработать декомпрессионную болезнь и не сгореть в плотных слоях атмосферы) и постараемся понять, что является главной проблемой для большинства из нас.

Вот она: мы постоянно нервничаем по поводу вещей, которые, даже при самом пристрастном рассмотрении, НЕ ЗНАЧАТ РОВНЫМ СЧЕТОМ НИЧЕГО, и тратим так много времени и энергии на беспокойство, что потом у нас не хватает ни времени, ни сил на ВЕЩИ ЯВНО ВАЖНЫЕ (если, конечно, не впадать в глобализм, нигилизм и пустопорожнюю философию).

Мы боимся опоздать на совещание, но забываем проводить детей в школу. Мы боимся набрать лишний килограмм, но на улице не замечаем вокруг себя оказавшихся в крайней нужде собратьев. Мы боимся появления морщин, но не замечаем, как в результате изменения глобального климата покрывается трещинами наша Земля. Мы ищем себе богов и за этим богоискательством не замечаем чуда, называемого жизнью. Мы тащим на себе груз прошлого, волнуемся по поводу будущего и не замечаем настоящего.

Итак, оказавшись в этой тюрьме смыслов, мы должны реально послать на… всё, что не имеет такого уж большого значения, и сосредоточиться на действительно важных вещах (или, по крайней мере, кажущихся таковыми). Все дело в умении посмотреть на себя со стороны, которое является фундаментальным элементом Терапии «Послать всё на…».

Вот что такое тюрьма. И вот почему может помочь наша Терапия.

У каждой тюрьмы есть своя история, то есть хронология существования и интересных происшествий, знаменитые заключенные, мрачное прошлое, а иногда и даже какие-то вдохновляющие события.

Своя история есть и у каждого из нас. Это история нашей жизни — то есть всего, что с нами приключалось и причиняло нам страдания, затрагивало душу, восхищало и радовало, вгоняло в депрессию, заставляло делать шаг вперед, отбрасывало назад, окрыляло и низвергало с небес. У каждого из нас есть любимые воспоминания и эпизоды, о которых мы предпочли бы навсегда забыть.