Те, кого Лазарев сперва принял за уборщиков, намывающих витрину, на деле оказались надутыми робами. Да-да, просто одежда без людей внутри. Только воздух, умело орудующий швабрами, ведрами и губками.

И самое удивительное – все это происходило так обыденно, легко и просто, будто каждый бредущий по проспекту привык именно к такой обстановке.

– Ну вот как всегда. – Эйя защелкнула замочек и повернулась к полковнику. – Я забыла документы дома.

– В таком случае нам придется проехать в отделение.

– Вот и отлично! – заулыбалась Фари. – Вы тогда езжайте, а мы домой.

Она взяла Артура за руку и уже было развернулась, когда раздался лязг металла об обивку ножен. Те военные, которые еще не держали шашку наголо, обнажили оружие и сомкнули круг, взяв парочку в плотное кольцо. Сцена набирала популярность у прохожих, и за мгновение вокруг красных мундиров скопилось немало зевак.

Лазарев даже заметил одного ушлого парня в заплатанном пальто и неброских ботинках. Он сновал туда-сюда, держа в руках подобие фотоаппарата. Только модели прошлого века, к которой прибавились все те же трубочки, вентили и шестеренки.

– Вы поняли, о чем я, – насупился Гойе. – Будьте любезны пройти к мехповозке.

Что за мехповозка, Артур не знал, но ему и не требовалось. Полковник даже не думал обнажать рапиру, пугая одним своим суровым взглядом каменно-серых глаз.

– Мой милый Шарль. – Эйя погладила Лазаря по голове, отчего тот поморщился. Терпеть не мог, когда трогают волосы. – Мы знаем друг друга вот уже почти сто десять лет. – Мальчик поперхнулся. А ведь выглядела всего на двадцать с хвостиком. – Может, пришло время забыть старые обиды?

Военный нахмурился, что сделало его еще более пугающим, и все же провел пальцами по щеке.

– Как только заживут шрамы от когтей Ледяного Арбиса, сразу все забуду.

– Но они не заживут! – возмутилась Фари.

– Значит, придется вам все же проехать с нами. Заодно и проверим, что вам потребовалось от несчастного мальчика.

– Я вполне счастливый, – обиделся Артур.

– Пока что, – криво ухмыльнулся Гойе. – Никто рядом с феей Полярной звезды не может долго оставаться в таком состоянии.

Стоило прозвучать этим словам, как толпа ахнула и расступилась. Люди продолжали следить за внеплановым шоу, но теперь выдерживали дистанцию в пару метров. Один лишь ушлый прощелыга мелькал то тут, то там, делая снимки и сверкая вспышкой.

– В каком состоянии? – Не то чтобы Артур был идиотом, но сегодня его постоянно тянуло что-нибудь переспросить.

– В незамороженном!

На сей раз недовольной оказалась Эйя. Она сжала пальцы так сильно, что Лазарю захотелось крикнуть. Но какой мальчик закричит от боли, тем более рядом с девушкой? Пусть девушке и прилично за сто пятьдесят. Вот и Лазарев молча стиснул зубы.

– Не пытайся, Шарль, – произнесла Эйя надменно. – Он все равно не испугается.

– Поч…

Договорить Гойе не успел. Он внимательно вгляделся в лицо Артура, и на его собственной физиономии отразилась эмоция разочарования.

– Вижу, твои поиски увенчались успехом… К несчастью для нашего города.

– Долго еще будет длиться этот фарс?

Соседние витрины засверкали морозными узорами. Люди запахнули вороты и начали жаться друг к другу, стараясь сохранить ускользающее тепло. По лезвиям шпаг побежали змейки инея, а полковник нервно теребил белеющие шрамы.

Артур не чувствовал, но видел, как на улице стремительно холодает.

– Что ж. Если вам так нужно убедиться в моей личности, я помогу. – На сей раз голос Фари зазвучал низко и глубоко.

Словно волчий вой в лунную ночь или как рев метели, несущейся по широкой улице.

Еще до того как красномундирники успели среагировать, Эйя резким движением правой руки откинула полу шубы. На поясе висела шпага в темно-синих, почти черных ножнах. Леди легко выхватила обыкновенную шпагу с самой простой гардой. С тонких губ сорвались слова на незнакомом языке, и руны на лезвии вспыхнули. За долю мгновения Эйя прочертила что-то у самых ног, оставляя в воздухе несколько знаков. Совсем как после игры с бенгальскими огнями. Вот только в данном случае знаки никуда не пропали.

Военные не успели даже опомниться, как ночь ожила. Люди вокруг закричали, а репортер принялся щелкать с утроенным рвением. Тени под ногами начали подниматься с асфальта. Обретая черты и становясь объемными, сверкая красными, искрящимися глазами-звездами, они тянули почти бесформенные, но все же руки. Шагали по проспекту, стягиваясь со всех концов улицы. Стекали с крыш зданий, отрывались от силуэтов людей и фонарей, выскальзывали из-под капотов автомобилей (или, как их здесь называли, мехповозок). Красномундирники, даже очнись они от страха, ничего бы не успели сделать. Тени уже пленили их тесными, крепкими объятиями.