По мнению авторов, во время эволюционного периода ПД после 1945 года, армии индустриальных стран, умевших проводить КП операции, не всегда сталкивались с самыми опасными или успешными примерами ПД. Из-за этого, индустриальные страны оказались не готовы к встрече с современной эволюционировавшей формой ПД.

Британское определение ПД подчеркивает три его важнейшие характеристики:

• ПД это отчаянная мера активистов. В начале кампании, они в военном смысле слабее комбинации военных сил и собственного правительства, которое они стремятся свергнуть;

• для захвата власти, эти активисты должны убедить население поддержать их. Эту цель они достигают, используя комбинацию диверсионных действий, пропаганды и военного давления;

• ПД компенсируют свою военную слабость, используя окружающее пространство и ландшафт. Ими могут быть пустыни, перенаселенные города и сложные горные массивы, или же, в сегодняшнюю эру массовых коммуникаций, виртуальные пространства.

Терроризм является важной составляющей тактики повстанцев, но это лишь инструмент. Для долгосрочного эффекта, он должен использоваться как часть политической стратегии вместе с диверсиями, агитацией и пропагандой. Эффективность отдельно взятого терроризма эфемерна. Во время 1970-1980-х годов, политически изолированные группы (к прим. Animal Rights, Red Army Faction) использовали терроризм для пропаганды своих убеждений. Хотя эти атаки были разрушительны и широко освещались СМИ, без народной поддержки эти группы были недолговечны, хоть деятельность их была эффектна. Авторы данной работы согласны с концепцией армии Соединенного Королевства о «повстанческом движении» и «терроризме». В соответствии с ней, терроризм является подчиненным повстанческому движению измерением, и не может быть единственной основой успешной долгосрочной кампании по свержению правительства или же переформатированию общества.

В доиндустриальных обществах, ПД использовали дикую местность для того, чтобы растянуть силы своих противников. Таким образом, они могли победить более многочисленные и сильные войска на собственных условиях. В доиндустриальных обществах незнакомец был исключением, и, таким образом, легко опознавался. В таких обществах, ПД использовали те группы населения, в которые невозможно было внедриться этнически чуждым силам колониального правительства. Позднее технические достижения создали городское общество, в котором незнакомцы стали нормой. Ожидания изменились, и в эти более концентрированные общества вошли новые идеологии, которые теперь и управляли ими. ПД изменились — активисты все менее опирались на использование особенностей местности в военных целях, и все больше опирались на поддержку населения. Они использовали недовольство людей, и противопоставляли непопулярным режимам собственную идеологию и политические лозунги.

Индустриализация распространилась по всем континентам, сведя на нет военную ценность сложных ландшафтов, сконцентрировав население в городах Города расширялись и соединялись, становясь городскими агломерациями. Общины иммигрантов растворялись в них, становясь отдельными сообществами городских джунглей. В 1970-е, методы повстанцев продолжала совершенствоваться. «Городские партизаны» использовали возможности действий в как плохо управляемых и мало контролируемых городах, применяя самые новые типы легких вооружений. В 1990-х, распространение электронных коммуникаций перекрыло коммуникационный эффект изобретения бензинового двигателя. Города продолжали увеличиваться экстенсивно, а связи людей в них росли в геометрической прогрессии. Спутниковое телевидение и интернет создали сообщества единомышленников, которые были разбросаны по всему миру. Человеческое общество перешло в стадию самоорганизации, используя Интернет и другие сети. Для постиндустриальных ПД виртуальное измерение, растущее вместе с распространением коммуникаций, стало новой «местностью» для диверсий и тайных организаций. ПД быстро приспособились к особенностям Интернета, и использовали Сеть для аккумуляции и канализации в своих целях энергии бунта «глокальных» сообществ, объединенных общим недовольством и идеологиями.

Таким образом, ПД зависят от окружающей среды, идеологий и умонастроений населения. Для успеха их образ действий должен постоянно адаптироваться под изменчивую внешнюю среду. Хотя процесс эволюции линеен, успешные «образцы» не упраздняют предыдущих форм. Это значит, что ПД, которое процветает в доиндустриальном обществе и использует его противоречия, может сосуществовать с постиндустриальными формами ПД. Также возможно, что несколько различных форм повстанческого насилия, которые, возможно, представляют различные эволюционные периоды, могут проявляться в одном государстве и даже в одном городе. Это особенно хорошо видно на примере государств, на территории которых США ведет В ПТ.

В периоде, который важен для данного исследования, с ПД боролись российские, американские, британские, французские, португальские, испанские, индийские и израильские солдаты. По нескольким причинам, в развитии КП действий наблюдается меньшая преемственность, нежели в соответствующем развитии методов действий ПД. Успешные ПД постоянно взаимодействуют с окружающей средой, однако силы национальной безопасности более консервативны и менее адаптивны. Они совершенствуют, модернизируют и реструктурируют себя из-за общедоступной технологии, стандартов военных союзов и конкурентного давления потенциальных стран-противников. Прогрессивная часть военного руководства предугадывает потенциал противника и физические ограничения местности и окружающего мира. Однако эти люди обычно не учитывают изменяющееся общество, которое в будущем вполне может стать эпицентром ПД. Таким образом, КП действия являются реакцией, на которую влияет культура, национальные ценности и уважение к личным свободам. Страны учатся у тех ПД, которым они непосредственно противостоят, и лишь изредка — у доктрин, институционного и боевого опыта, накопленного другими странами. Можно отследить эволюцию ПД и его прямую и логичную связь с изменениями в конкретном обществе. Но сведения о КП действиях представляют собой далекую от гладкости историю, связанную с конкретными кампаниями, в которых участвовала конкретная страна.

Опыт Соединенного Королевства должен быть точно понят, но не переоценен. Казалось бы, с институционной и исторической точек зрения, Великобритания вполне может служить глобальным вместилищем опыта КП действий. Можно было бы сделать вывод, что британская коллективная память, военная структура и долговременный опыт к середине 1990-х годов могли бы обеспечить глубину и разнообразие сведе ний о КП действиях. Однако, как будет рассмотрено ниже, это не так.

В 1825 году, британская армия была реструктурирована в двухбатальонную систему, которая известна как «Локализованная и соединенная батальонная схема» («Localized and Linked Battalion Scheme»). Ее суть в том, что один батальон оставался в Великобритании, а второй, парный, батальон отправлялся в колонии (большинство членов этого батальона имели опыт незначительных конфликтов). Влияние этой системы состояло из двух аспектов. Во-первых, британская армия мыслила батальонным уровнем, а не бригадами или дивизиями (за исключением нечастых мобилизаций к серьезной войне). Во-вторых, из-за институционной преемственности полка опыт действий в какой-то мере оставался в батальонных приказах, инструкциях и преемственности офицерского состава полков. Структуры, предоставившие британскому батальону собственную оперативную интуицию, в какой-то степени живы и по сей день.