Третьим вариантом Драйвер предлагал немедленно объединяться с самыми крупными криминальными структурами и решать вопрос Космэтики путем физического истребления ее членов. (Пока не будет изобретено другого способа борьбы с такой заразой.) Причем начинать следовало с выявления сектантов в самих мафиях. Для этого предлагалось увеличить штат «дознавателей» и, как один из вариантов получения информации, попросить помощи у Дарофеева.

Последнее предложение: в несколько раз увеличить число членов организации и поручить им перекрестное слежение друг за другом в целях недопущения случайностей, Репнев отмел сразу, как самое несостоятельное. Так же Николай Андреевич отбросил первые два предложения. Была в них пассивность и попытка простого ухода от проблемы, которая, как понимал мафиози, на месте стоять не будет, и когда-нибудь, да догонит.

Оставалось одно. И без компьютерного анализа Корень понимал, что ему надо идти в наступление. Пока не было ясно, куда именно наступать, у него еще могли быть сомнения. Но сейчас, когда стало ясно, что все последние неудачи, это не просто случайности, а случайности подготовленные. Когда Николай Андреевич вместо непредсказуемой природы обрел конкретного врага, у него, наконец, появилось знакомое поле для деятельности.

Отправив Драйверу ответ с директивой разработать сценарии уничтожения Космэтики, Репнев взял телефон. Корню очень не хотелось, набирать этот номер, да и вообще, слышать и знать о существовании этого человека, но Рыбак был и оставался владельцем самой крупной и разветвленной криминальной структуры. И до тех пор, пока остается спрос на наркотики, пока они находятся под запретом, наркомафия Рыбака будет использовать и наживаться на этом пристрастии.

Вздохнув, Николай Андреевич набрал номер. Рыбак ответил сразу.

– Здравствуй, Корень.

Репнев усмехнулся про себя: надо же, помнит номер моего мобильника, и отозвался:

– Здравствуй, Рыбак.

– Чтобы не тратить зря наше с тобой время, – Голос наркобарона, бархатный баритон, завораживал богатством оттенков и интонаций, буквально в каждом слове, – я скажу так: я согласен на координацию усилий, но не более.

– Это и так не мало.

– Я рад такому взаимопониманию. Мои аналитики сейчас перешлют твоему Драйверу наши разработки по теме. А завтра предлагаю встретиться.

– Без охраны.

– Да. Лишние уши нам ни к чему.

– Созвонимся. – И Репнев отключил связь.

Разговор этот несколько поднял настроение Николая Андреевича. Рыбак, значит, тоже столкнулся с теми же проблемами, проанализировал их и пришел к тем же выводам, что и сам Корень. Разве что сделал он это несколько раньше. И этот факт, то, что наркобарон уже опережает его, Репнева на один-два шага, привел мафиози в полный восторг. Если этот темп сохранится, то наркомафия первой примет на себя удар Космэтики, если та будет сопротивляться.

Но и Рыбак не лыком шит, подумалось Николаю Андреевичу. Если он ждал этого моего звонка, значит, он уже все просчитал и совершенно спокойно может подставить под удар меня!

И Корень погрузился в просмотр вариантов.

– И зачем тебя туда понесло? Погеройствовать захотелось? У тебя что, работы мало? – Полковник Владимир Тихонович Памятник, непосредственный начальник Изотова по убойному отделу ФСБ, устраивал тому «выволочку на ковре». – Что у тебя с Космэтикой?

– Я работаю.

– А результаты где?

– Мне пока не удалось выйти на лидера. Но я...

– Работаешь, знаю. – Владимир Тихонович вздохнул. – В общем, через час чтобы отчет обо всех проведенных тобой действиях по Космэтике был у меня на столе.

– Он у вас будет через пять минут. Я его уже написал.

Полковник посмотрел на невозмутимого Сергея Владимировича, и вдруг поймал себя на мысли, что что-то не нравится ему во внешности сотрудника. Ощущение было, словно майора гнетет какая-то мысль или беда, и он, пытаясь разобраться с этим самостоятельно, уходит в себя.

– И на счет твоего захвата террористов... Должен сказать тебе очень неприятную вещь... – Памятник взял карандаш и принялся легонько постукивать им по столешнице. – Тот человек, который случайно погиб во время перестрелки с последним бандитом – убит из твоего оружия.

Майор побледнел, но оправдываться не стал.

– Знаешь, кем он был? – Полковник заглянул в папку, лежавшую перед ним, – Доцентом, кандидатом философских наук, работал в Академии социальных отношений и занимался сектантством. В этот день он должен был отправиться на семинар и дать студентам задание по сравнительному религиоведению. Одним из заданий было, – Владимир Тихонович снова прочел по отчету, – «Анализ секты „Космэтика“ в сравнении с „Живой этикой“ Рериха». Странное совпадение, правда?

Изотов теперь усиленно изучал ковер рядом со своими ногами.

– И объяснение по этому эпизоду я жду вместе с отчетом.

– Слушаюсь. – Пробормотал Сергей Владимирович.

– Свободны.

– Есть! – Изотов козырнул, четко повернулся и печатая шаг вышел из кабинета.

Через полчаса он положил на стол секретарши Памятника отчет по Космэтике и объяснительную записку. А еще через четверть часа, заглянув по пути к экспертам-баллистам, он уже ехал в метро в сторону Щукинской, где должна была состояться его встреча с Ладушкиным.