Еврей ест курицу, когда он болен или когда курица больна.

Живу только собой — какое самоограничение.

Жизнь бьет ключом, и по голове!

Запомни на всю жизнь — надо быть такой гордой, чтобы быть выше самолюбия.

— Как дела Фаина Георгиевна?

— Как бы разъяснить… Мата я не стесняюсь, свободно им пользуясь при всех. В лексиконе моем любимое слово — ж**а. А не «Отлично».

— Какой печальный город. Невыносимо красивый и такой печальный с тяжело-болезнетворным климатом.

Про Ленинград

Книгу писала 3 года, прочитав, порвала. Книги должны писать писатели, мыслители или же сплетники.

Когда мне снится кошмар — это значит, я во сне снимаюсь в кино.

Врач спрашивает:

— Как Вы спите?

— Я сплю с Пушкиным. Засыпаю, и мне снится Пушкин. Он идет с тростью по Тверскому бульвару. Я бегу к нему, кричу. Он остановился, посмотрел, поклонился и сказал: «Оставь меня в покое, старая б***. Как ты надоела мне со своей любовью».

Милочка, я возьму с собой «Идиота», чтобы не скучать в троллейбусе!

Мое богатство, очевидно, в том, что мне оно не нужно.

О своих, наградах Фаина Георгиевна говорила: «Мои похоронные причиндалы».

На предложение написать книгу Раневская отвечала: — Я боюсь, если я это сделаю, то получится книга жалоб. Без предложений.

Наверное, я чистая христианка. Прощаю не только врагов, но и друзей своих.

Нельзя играть Толстого, когда актер П. играет Федю Протасова. Это все равно что если б я играла Маргариту Готье только потому, что я кашляю.

О мрачном водителе: Он ненавидит меня за то, что он возит меня, а не я его.

После спектакля, в котором я играю, я не могу ночью уснуть от волнения. Но если я долго не играю, то совсем перестаю спать.

Посредственность всегда так говорит о себе: «Сегодня я играл изумительно, как никогда! Вы знаете, какой я скромный? Вся Европа знает, какой я скромный!»

Похороны — спектакль для любопытствующих обывателей.

Самое страшное, это когда человек уже принадлежит не себе, а своему распаду.

Сейчас все считают, что могут быть артистами только потому, что у них есть голосовые связки.

< image l:href="#"/>

Стараюсь припомнить, встречала ли в кино за 26 лет человекообразных?

Теперь, в старости я поняла, что «играть» ничего не надо.

Угнетает гадость в людях, в себе самой — люди бегают, носятся, скупают, закупают, магазины пусты — слух о денежной реформе — замучалась долгами, нищетой, хожу как оборванка (Народная артистка». К счастью, мне очень мало надо.