И, обратившись к Аннике, добавила:

— Почему бы тебе не пошарить в этом старом пне? Практически всегда в старых пнях находишь какие-то вещи.

Анника сунула руку в дупло старого пня и почти в ту же самую минуту нашла яркое коралловое ожерелье. Она и Томми были страшно ошарашены и долго стояли разинув рот. А потом решили, что теперь-то уж они каждый день будут искать всякие вещи.

Пиппи, которая накануне встала посреди ночи и играла в мяч, внезапно почувствовала, что хочет спать.

— Кажется, мне надо пойти и немного прикорнуть. Не можете ли вы проводить меня и подоткнуть мне одеяло?

Сидя на краю кровати и снимая туфли, она задумчиво посмотрела на них и сказала:

— Ему, видите ли, хочется выйти в море и поплавать в лодке! Ну, этому Бенгту. Хм! — Она презрительно фыркнула. — Я научу его ходить на веслах, да, я! В следующий раз!

— Скажи, Пиппи, — почтительно произнес Томми, — почему у тебя такие огромные туфли?

— Чтоб я могла вертеть пальцами! Ну что, съел? — ответила она и улеглась в кровать.

Она всегда спала положив ноги на подушку и сунув голову под одеяло.

— Так спят в Гватемале, — заверила она. — И это единственный, самый правильный способ спанья. Когда так лежишь, можно двигать пальцами даже во сне.

— А вы можете уснуть без колыбельной песенки? — продолжала она. — Я так должна всегда попеть себе немного перед сном, а не то я глаз не сомкну.

И Томми с Анникой тут же услыхали, как она что-то бормочет под одеялом. Это Пиппи пела, навевая себе сон. Тихо и осторожно вышли они, крадучись, из комнаты, чтобы не помешать Пиппи. Остановившись в дверях, они обернулись и бросили последний взгляд на кровать. Но увидели лишь ноги Пиппи, покоившиеся на подушке.

Она лежала в кровати и старательно вертела пальцами.

А Томми с Анникой вприпрыжку побежали домой. Анника крепко сжимала в руке коралловое ожерелье.

— Все-таки странно! — сказала она. — Томми, ты, верно, не… ты не думаешь, что Пиппи заранее подложила эти вещички в дупло дерева и старого пня?

— Откуда мне знать? — ответил Томми. — Ведь никогда ничего не известно, когда имеешь дело с Пиппи.

В маленьком городке вскоре всем стало известно, что девочка девяти лет совершенно одна живет на Вилле Вверхтормашками. Городские тети и дяди считали это совершенно немыслимым. Ведь у всех детей должен быть кто-то, кто бы за них отвечал, и все дети должны ходить в школу и учить таблицу умножения. И потому-то все тети и дяди постановили, что маленькая девочка с Виллы Вверхтормашками должна быть немедленно определена в детский дом.

В один прекрасный день Пиппи пригласила к себе после обеда Томми и Аннику на чашечку кофе с пряниками. Она поставила чашечки с кофе прямо на крыльцо веранды. Было так солнечно и красиво, а все цветы в саду у Пиппи благоухали. Господин Нильссон карабкался вверх-вниз по перилам веранды. А лошадь время от времени высовывала с веранды морду, чтобы и ее пригласили отведать пряников.

— До чего же все-таки чудесно жить на свете, — сказала Пиппи, вытягивая во всю длину ноги.

Как раз в эту минуту в калитку вошли двое полицейских в форме.

— Ой! — воскликнула Пиппи. — Выходит, у меня сегодня снова счастливый день. Полицейские — самое лучшее на свете из всего, что я знаю. Кроме киселя из ревеня.

И она пошла навстречу полицейским. Лицо ее сияло от восторга.

— Так это ты — та самая девочка, которая поселилась на Вилле Вверхтормашками? — спросил один из полицейских.

— Вовсе нет, — ответила Пиппи. — Я — маленькая-премаленькая тетушка, которая живет на третьем этаже совсем на другом конце города.

Она ответила так только потому, что хотела немножко пошутить с полицейскими. Но им ее слова вовсе не показались забавными. Они сказали, что нечего, мол, острить. И тут же сообщили, что добрые люди в этом городе устроили так, чтобы она получила место в детском доме.

— А у меня уже есть место в детском доме, — заявила Пиппи.

— Что ты говоришь, разве тебя уже пристроили? — спросил один из полицейских. — Где находится этот детский дом?

— Здесь, — гордо ответила Пиппи. — Я — ребенок, а это мой дом, значит, это и есть ребячий, то есть детский дом. И места у меня здесь хватает.

— Дорогой ребенок, — сказал полицейский улыбаясь, — ты не поняла. Тебе надо пойти в настоящий детский дом, где кто-то будет за тобой присматривать.

— А можно брать с собой лошадей в ваш детский дом? — поинтересовалась Пиппи.

— Нет, конечно, нельзя, — ответил полицейский.

— Верно, так я и думала, — мрачно изрекла Пиппи. — Ну, а обезьянок?