– И ты, естественно, не говорила подругам, что у тебя это в первый раз.

– Не говорила.

Запуганная, изнасилованная, сгорающая от стыда и страха… Она не знала, к кому обратиться.

Но то была прежняя Карина.

Нынешняя не плакала.

– Когда ты встречалась с ним в прошлый раз? – вдруг спросил Герман.

Вопрос застал врасплох всех. Марат открыл рот, Виктор изумлённо ойкнул, Даша вздрогнула, Сатурн жёстко усмехнулся. И даже Бранделиус не удержался – вытаращился на несчастную девушку.

– Как ты догадался? – тихо спросила Карина.

– Почувствовал, – угрюмо ответил Рыжий. – Когда?

– Неделю назад. – Девушка вздохнула и отвела глаза. – Примерно раз в месяц он звонит и требует приехать.

Это стало последней каплей.

– Подонок!

– Мразь!

– Скотина!

«Спящий, если ты меня слышишь, спасибо!» – с чувством воскликнул Бранделиус.

Беззвучно.

– Ты должна от него освободиться, – твёрдо произнесла Даша. И оглядела присутствующих, удивившись внезапно наступившей тишине.

Они не испугались. Они оказались на перепутье.

С одной стороны – прошлая жизнь и прошлые установки, зазубренные в детстве правила, этические нормы, понятие греха и… и боязнь попасться, разумеется, куда же без неё.

С другой – бурлящая внутри сила. Упоительное ощущение власти. Ну и тот факт, что о помощи просила не абстрактная женщина, а одна из них, такая же избранная.

И неизвестно, сколько бы они стояли на том перекрёстке и в какую сторону направились бы, не выскажись Герман.

– Полагаю, вопрос даже обсуждать нелепо, – негромко произнёс он.

– Что значит «нелепо»?! – взвился Виктор.

– Это значит, что гад должен получить по заслугам.

– Хочешь его убить?

– Мы должны его наказать.

– С каких это пор мы стали… Гм… – Громов чувствовал, что его несёт не туда, но не смог остановиться. – С каких это пор мы стали «мы»?

– С церемонии.

– Я с удовольствием помогу, – первым заявил Сатурн.

– И я, – кивнул Марат.

– Мы должны это сделать, – подытожила Даша. – Должны избавить мир от грязи.

И все посмотрели на Виктора. И Бранделиус, взгляд которого был Громову особенно неприятен. И он понял, что не может промолчать.

– Естественно, я с вами, – проронил он, стараясь, чтобы голос звучал естественно. – Я просто…

– Трудно принимать новое, да? – с улыбочкой спросил Антон.

– Да, – ответил Виктор, глядя на Дашу. – Очень.

– Ты уверен? – изумлённо переспросил Меркель.

– Я следил за ним с того момента, как он вышел из дома, – спокойно ответил Мустафа. – Проследил до Цыганских дворов, до встречи с уголовниками…

– Они наверняка выбрали для этого уединённый уголок, – прищурился шаман.

– Дальше я отправил «птичку» и видел всё её глазами, – сообщил иллюминат. И тут же, предвосхищая вопрос компаньона, объяснил: – Герман не заметил артефакт, потому что не реагирует на магию.

– Откуда ты знаешь?

– Я запускал «птичку», когда он сидел в машине – никакой реакции. Запускал прямо перед его носом.

– Ну… ладно. Допустим. – Проявленная Джафаровым предусмотрительность произвела на Авдотия впечатление. – Что дальше?

– Дальше Герман их убил, – пожал плечами Мустафа. – Обоих.

– За что?

– Они решили его ограбить.

– То есть самооборона?

– Как посмотреть… – Иллюминат прищурился. – С одной стороны, да – самооборона. С другой – что он делал в Цыганских дворах? Зачем поехал туда?

– Может, он торчок, – предположил Меркель.

– Не похож.

– Торчки маскируются.

– Торчки стараются работать со своими дилерами, – подумав, ответил Джафаров. – А Герман пошёл вслед за первыми же встреченными бандитами. Нет… Он их искал.

– Хотел убить?

– Я бы сказал – да. – Мустафа помолчал. – И ещё я бы сказал, что ему нравится убивать.

– Он садист?

– Нет, он убивал быстро и точно, не наслаждался страданиями жертв, он… Мне показалось, что ему нравится сам процесс убийства.

– Откуда ты знаешь? – не выдержал Меркель, которому очень, очень, очень и очень не нравилось то, что он слышит.

– Я видел его лицо во время убийства, – объяснил Джафаров. – «Птичка» дала крупный план.

– И на основании этого…