Первая постановка: январь 1991 г. Действие происходит в Койокане, Мексика. 21 августа 1940 года. «Кабинет Троцкого в Койокане, Мексика. Рабочий стол, заваленный книгами и бумагами. На стене висит зеркало. Слева — дверь. В глубине сцены — окна с жалюзи, через которые виднеются пышные тропические ветви и прочая зелень. Большой настенный календарь объявляет, что сегодня — 21 августа 1940 года. Высвечивается ТРОЦКИЙ — он сидит за столом и неистово пишет что-то. У него густая лохматая шевелюра, козлиная бородка, на нем маленькие очки и темный костюм. Из затылка у него торчит альпийский ледоруб.»
Дэвид Айвз
Вариации на смерть Троцкого
Variations on the Death of Trotsky by David Ives
Перевел М. Немцов
Первая постановка: январь 1991 г.
Кабинет Троцкого в Койокане, Мексика. Рабочий стол, заваленный книгами и бумагами. На стене висит зеркало. Слева — дверь. В глубине сцены — окна с жалюзи, через которые виднеются пышные тропические ветви и прочая зелень. Большой настенный календарь объявляет, что сегодня — 21 августа 1940 года. Высвечивается ТРОЦКИЙ — он сидит за столом и неистово пишет что-то. У него густая лохматая шевелюра, козлиная бородка, на нем маленькие очки и темный костюм. Из затылка у него торчит альпийский ледоруб.
ТРОЦКИЙ(пишет): «Пролетариат прав. Пролетариат всегда должен быть прав. И революция пролетариата против угнетения должна продолжаться… вечно!»
Входит МИССИС ТРОЦКАЯ — добрая и ласковая бабушка в платье по щиколотку и высоких ботинках на кнопках. В руках у нее большая книга.
МИССИС ТРОЦКАЯ: Лев.
ТРОЦКИЙ: «И вечно и вечно…!»
МИССИС ТРОЦКАЯ: Лев, я только что читала энциклопедию.
ТРОЦКИЙ: Под заголовком?
МИССИС ТРОЦКАЯ: «Троцкий, Лев».
ТРОЦКИЙ: Хорошо. Значит, обо мне.
МИССИС ТРОЦКАЯ: Ты только послушай. (Читает). «20 августа 1940 года испанский коммунист по имени Рамон Меркадер в пригороде Мехико Койокане вонзил альпийский ледоруб в череп Троцкого. Троцкий скончался на следующий день.»
ТРОЦКИЙ: В каком году издана энциклопедия?
МИССИС ТРОЦКАЯ(смотрит на корешок): В 1994-м (или любой год, в который осуществляется постановка).
ТРОЦКИЙ: Странно.
МИССИС ТРОЦКАЯ: Да.
ТРОЦКИЙ: Но интересно. Я ведь и есть Троцкий.
МИССИС ТРОЦКАЯ: Да, дорогой.
ТРОЦКИЙ: И это наш дом в Койокане.
МИССИС ТРОЦКАЯ: Да.
ТРОЦКИЙ: И у нас есть садовник-испанец по имени Рамон…?
МИССИС ТРОЦКАЯ: Меркадер. Да.
ТРОЦКИЙ: Хмм… В Койокане ведь никакие другие Троцкие не живут, правда?
МИССИС ТРОЦКАЯ: Думаю, что нет. По крайней мере — не под этой фамилией.
ТРОЦКИЙ: Какое сегодня число?
МИССИС ТРОЦКАЯ(смотрит на календарь): 21 августа 1940 года.
ТРОЦКИЙ: Значит, я в безопасности! В статье говорится, что это случилось двадцатого, что означает — вчера.
МИССИС ТРОЦКАЯ: Но, Лев…
ТРОЦКИЙ: И сегодня я бы уже был мертв, с альпийским ледорубом в черепе!
МИССИС ТРОЦКАЯ: Э-э-э… Лев…
ТРОЦКИЙ: Может ли капиталистическая пресса хоть что-нибудь правдиво сообщить? (Продолжает писать).
МИССИС ТРОЦКАЯ: Но, Лев, — разве это не рукоятка альпийского ледоруба торчит у тебя из черепа?
ТРОЦКИЙ(смотрит в зеркало): Определенно похоже… И ты знаешь — Рамон вчера заходил, рассказывал о том, как ходил в горы. И теперь вот я припоминаю, что с собой у него была альпийский ледоруб. Вот, правда, не помню, уносил ли он его с собою… (Задумывается). А на работу он сегодня вышел? (Умирает, падая лицом прямо на стол).
Звонит колокол
ТРОЦКИЙ снова продолжает писать.
ТРОЦКИЙ: «Никто не остается в безопасности. Следует использовать силу. И революция пролетариата против угнетения должна продолжаться вечно и вечно…»
МИССИС ТРОЦКАЯ: Лев…
ТРОЦКИЙ: «И вечно!»
МИССИС ТРОЦКАЯ: Лев, я только что читала энциклопедию.
ТРОЦКИЙ: Британскую?
МИССИС ТРОЦКАЯ: Ты только послушай.