— Плохой результат, Ксан. Мы с моими братьями справлялись быстрее, хотя Тористан ставил нам усложнённую полосу препятствий. Вас губит тяга к алкоголю.

— Простите, наставник. Мы побежим ещё.

— Отставить, Ксан! Я доволен вами, если говорить откровенно Тористан гонял нас так, как я бы не решился и для вашего года результат неплохой, однако результат должен улучшаться. В понедельник я проверю чему вы научились, а пока позанимайтесь самостоятельно, а я буду наблюдать. Тренируйтесь на куклах, а я займусь своей тренировкой, в конце концов меня не было достаточно долго.

Я остывал слишком быстро, наверное. Тористан позволял нам очень многое, но и спрашивал с нас втрое, возможно я вёл себя слишком мягко, но я отмёл эти мысли в сторону словно мусор. Какая к дьяволу разница, я и сам ещё даже не мужчина в полном понимании этого слова. У меня её не было семьи, я не являлся хранителем домашнего очага… Правда такие мысли тоже быстро расстроили меня, вспомнилась Бертран. Чтобы хоть немного себя отвлечь я начал отрабатывать удары на ближайшем манекене забывая о том, что теперь я в Ордене, где бой без оружия вызовет здоровое недоумение, а у иных восхищение. Краем глаза я заметил с каким удивлением на меня смотрит Нефрит, у Рубина в глазах возникло самое настоящее восхищение, но в своё время Тористан привил мне маленькое правило, начатую тренировку не прерывай, даже если делаешь не то, что задумал. Избивая ни в чём неповинную куклу я начал неосознанно проваливаться в транс и вновь увидел картину из жизни монастыря. Лександр усилено тренирует молодняк применяя самые жёсткие методы, а за всем этим с видом триумфатора наблюдает Ноэль, только сильно изменившийся. Во мне начала закипать ненависть, Нэол здорово вырос и возмужал, проклятая маска тёмных исчезла, но от него просто ощутимо веяло Хаосом, а когда он посмотрел на меня я заскрипел зубами.

«Жди меня, проклятый Экзель. Мы идём»!

Гнев стал настолько сильным, что я не мог ни принять его, ни погасить, поэтому я обрушил его на куклу. Несколько сильных и чётких ударов ногой и фигура отправляется в полёт, я неосознанно прыгаю следом и обгоняя её наношу три удара рукой разрывая несчастный манекен на части. Я приземлился на землю вонзив в неё кулак обрушивая остатки гнева в бездны из которых он выбрался. Ко мне неслышно подошли братья монахи и поклонились.

— Рубин, Нефрит? — Я взглянул на них с лёгким недоумением. — Вы уже закончили тренировку?

— Мастер Экзель, мы почувствовали. Трудно сказать, кто был вашим наставником, но мы склоняемся перед ним. Монахи не способны игнорировать власть Великого Учителя. Молим вас, возьмите нас себе в ученики.

— Не в этот раз, братья. Я ещё не готов обучать.

Братцы моментально отвалили почтительно кланяясь и в этот момент ударил колокол возвещая о том, что начинается второй урок.

— Ученики, что у вас сейчас по расписанию? — поинтересовался я.

— Урок у Магистра Хеорима. — Мои головорезы скривились настолько одинаково, что у меня возникли нехорошие подозрения о талантах наставника практической магии.

— Знаете что, идите-ка вы на урок, а я присоединюсь к вам, но попозже и инкогнито. Вперёд.

Никогда ни я ни мои братья не позволяли себе так отзываться о магистре, хотя Сейтиас был достойнейшим из преподавателей, однако реакция моих учеников явно указывала на проблемы, и мне показалось, что проблема тут именно в магистре Хеориме, в моей группе не было склочников и смутьянов, значит нужно отправиться и понаблюдать за ним.

Это был один из тех дней, которые впоследствии были признаны мною, как самые тяжёлые дни. Я был вынужден оставаться возле кристалла и наблюдать, королева отправилась по своим неведомым делам, но можете мне поверить, я бы с превеликим удовольствием поменялся с ней местами лишь бы не видеть этот кошмар. Ноэль прошёл по монастырю словно смерч, вставшие на его пути умирали, Бог Разрушения жалость не ведал, а Ноэль слишком многое испытал для того, чтобы сворачивать с пути. Монахи были готовы насмерть стоять за родные стены, но в разгар продвижения падшего монаха раздался удар гонга — Лександр призывал Ноэля к ответу, послушники моментально опустили кулаки и неторопливо отправились к арене.

— Это будет моментом нашего Триумфа, повелитель. Я сокрушу Лександра и выпью его жалкую душонку!

— Нет, Ноэль. Лександр нужен нам живым, он возглавит армию, которая отправиться в империю, и он будет сражаться с моим сыном.

— Но повелитель, разве не мы должны сразиться с проклятым Экзелем? Я разорву его на кусочки!

— Я уже говорил тебе, менестрель, что не стоит тешить себя надеждой. Нужно ослабить моего сына ментально, в противном случае мы ОБА проиграем.

Я был сильно удивлён. Сатурн ненавидел признавать свои слабости и яростно отрицал саму возможность чьёго-то превосходства, но после битвы с Экзелем он начал называть вещи своими именами, что просто не укладывалось в голове. Бог использовал свою силу для моментального перемещения на уже неоднократно описываемую мною боевую арену. Послушники и монахи уже толпились там и появление грозного Ноэля было встречено дружным вздохом, однако не прошло и минуты, как место боя посетил Лександр. Он не сильно изменился с момента ухода Экзеля, только разве что кимоно сменил на более тёмное, а в остальном он был всё тот же, сильный несгибаемый монах Харакерста — Гордость Монастыря. Двое Великих стояли на расстоянии вытянутой руки друг от друга и пристально смотрели друг другу в глаза. Ноэль издевательски улыбался, позволяя новому Великому учителю оценить всю красоту своего преобразования. На лице Лександра не дрогнул ни один мускул и когда он заговорил его голос был лишён каких бы то ни было эмоций.

— Зачем ты вернулся, Ноэль? Ты предал Харакерст и был обречён на вечное заточение в подвале монастыря. Как ты смеешь нарушать приказ Великого Учителя?

— Я вернулся, потому что видел сон, в котором понял природу врага извратившего меня. Я пришёл сюда для того, чтобы вызвать на бой Великого учителя и получить то, на что я имею право. Я пришёл сюда доказать свою Силу.

— Ты уже доказывал свою Силу, Ноэль, но доказал лишь слабость. Чего ты хочешь добиться убивая своих собратьев?