Святитель Николай Сербский (Велимирович)

(1880–1956 гг.)

И мы еще удивляемся, что у нас болезни, трудные обстоятельства жизни. За такое лютое преступление мы должны бы истекать слезами, великую милостыню подавать, труды поднимать… Аборт – ведь это же убийство настоящее – убит человек! Разве мы знаем Промысел Божий о человеке? Может, он призван был сделать что-то замечательное для других людей?! Бог дал ему жизнь, чтобы ввести его в конце концов в Царствие Небесное. Он так его любит, желает облагодетельствовать его благами, которые мы представить себе не можем. А ты – вместо уготованного ему рая – вышвырнула его своими руками в преисподнюю. Ведь они же там, некрещеные, как мучаются и страдают!..

Монахиня Надежда (Бреннер)

(1890–1983 гг.)

Нельзя равнодушно относиться к своим преступлениям, оправдывать себя обстоятельствами. Это грех, в котором должно каяться – до гробовой доски. И делать что-то для других детей, как для своих нерожденных. Корми, одевай, делай все доброе и говори: Господи, прими все это для моих детей.

Тяжесть нашего преступления многократно увеличивается от того, что мы подняли руку на полностью беззащитного.

Взрослый человек может бороться с тобой, если ты на него нападаешь. Другой может хотя бы закричать, позвать на помощь. Ты вышла на войну с тем, кому нечем защитить себя.

Монахиня Надежда (Бреннер)

Можем ли мы сказать, что когда Божия Матерь зачала Спасителя Христа, то до какого-то момента – до 14-й, 18-й, до 28-й недели – Он был не человеком и не рождающимся Богом? Нет, в момент зачатия зародыш ребенка уже является человеком, его уничтожение является убийством человека.

На это надо смотреть прямо и серьезно, никакого извинения в этом отношении нет.

Митрополит Антоний Сурожский

Аборт – это убийство, и не просто убийство, а убийство очень тяжкое, потому что убивают некрещеных детей. Родители должны уразуметь, что жизнь человека начинается с момента его зачатия.

Старец Паисий Святогорец

Однажды ночью по произволению Божию мне довелось пережить страшное видение. После этого я понял, что такое аборты! Была ночь на вторник Светлой Седмицы. Как обычно, я зажег две свечи и поставил их в две консервные баночки. Обычно эти свечи горят и в то время, когда я сплю. Я ставлю их за тех, кто страдает душевно и телесно – я отношу к ним и живых, и усопших. И вот в двенадцать часов ночи, творя Иисусову молитву, я увидел большое, огороженное каменной изгородью поле. Поле было засеяно пшеницей, всходы едва-едва начали подрастать. Стоя за изгородью, я зажигал свечи за усопших и ставил их на каменную стену. Слева виднелась безводная, бесплодная местность – одни скалы и каменистые обрывы. Эта местность не переставая тряслась от сильного гула, в который сливались тысячи душераздирающих, разрывающих сердце криков. Даже самый черствый человек, услышав это, не мог бы остаться равнодушным. Страдая от этих криков и не понимая, что происходит, я услышал голос, говорящий мне: «Поле, засеянное еще не начавшей колоситься пшеницей, – это усыпальница душ умерших, которые воскреснут. В месте, сотрясающемся и дрожащем от душераздирающих криков, находятся души детей, убитых абортами». Пережив такое, я уже не мог прийти в себя от той великой боли, которую испытал за души этих детей. И лечь отдыхать тоже не мог, несмотря на то что очень устал.

Старец Паисий Святогорец

Запланированное убийство ребенка, то, что в нашем лицемерном обществе называют гнусным по своей лжи, наукообразным термином «регулирование семьи», содержит в себе прелюбодеяние, т. к. голый секс – это разрушение и семьи, и личности; убийство, притом зверское и циничное, лишение человеческого существа простого предания земле. Имя первой женщины Ева означает «жизнь». Имя женщин, совершающих детоубийства, – «смерть». Эти матери становятся демонами своего собственного тела, т. е. ту, созданную Богом палату, в которой зарождается и развивается человеческая жизнь, они превратили в застенок, где палач четвертует их ребенка, их сына или дочь.

Архимандрит Рафаил (Карелин)

(род. в 1931 г.)

Перед тем как убить своего ребенка, женщина внутренне совершает ряд грехов, связанных друг с другом как звенья цепи. Чтобы убить ребенка, она должна прежде убить в себе любовь к этому ребенку. Это уже внутреннее отречение от Христа, Который есть Любовь и Который сказал: «Не препятствуйте детям приходить ко Мне» (см. Мф. 19, 14).

Во-вторых, она должна уничтожить в себе присущий женщине инстинкт материнства, т. е. в этом отношении стать хуже животного и зверя.

Затем она должна внутренне отчуждить себя от своего ребенка, смотреть на него не как на часть себя, а как на инородное тело в своем организме, вроде опухоли или кисты, которые подлежат удалению.

Она должна отрицать ценность вечной жизни и отрицать у ребенка право на личную жизнь, лишая Таинства Святого Крещения, оставляя его не приобщенным к Церкви.

Она отрицает право Бога на этого ребенка, считает, что может распорядиться им как вещью. Она отрицает Промысел Божий об этом ребенке, думая, что не сможет воспитать его. Она отрицает Ветхий и Новый Завет, которые говорят: «Не убий».

Архимандрит Рафаил (Карелин)

В состоянии душевного опьянения гневом или ревностью убийца, будучи вне себя, может, как в припадке безумия, лишить жизни свою жертву. А здесь происходит нечто худшее и более страшное: родители спокойно, чуть ли не со счетами в руках рассуждают, жить или не жить их ребенку. От этого недалеко до тех нацистов, которые рассуждали, сколько килограммов мыла можно сварить из трупа или сколько мешков волос можно настричь с расстрелянных или задушенных в газовых камерах жертв.