— Тебе легко говорить, — срывающимся голосом промямлил Келгар, — а мне позор на всю жизнь, если это окажется байками Кулмара.

Она разозлилась.

— Если тебе больше нравится идея остаться в памяти потомков отщепенцем, который сбежал, устроив мордобой на свадьбе — пожалуйста! Так своему будущему сыну и скажешь.

Эйлин демонстративно отвернулась от Келгара.

— А ты думаешь, у меня родится сын? — Робко спросил дворф.

— А кто же еще? — Бросила Эйлин через плечо. — О девочке даже не думай, не дай бог.

«Я и сына-то с трудом представляю», — мысленно добавила она.

Келгар тяжело вздохнул и поправил на себе пояс и перчатки. Эйлин повернулась, положила руку ему на плечо и торжественно произнесла:

— Я верю в тебя. Мы все верим. Сделай это ради нас, ради Айронфистов, и главное — ради своей семьи. Представь, как из поколения в поколение вы будете передавать эту историю, приукрашивая ее и дополняя деталями. К тому времени, как у твоего младшего сына появятся внуки, им будут уже рассказывать, что никакого Пояса Айронфиста на тебе не было, а ты поднял стопудовый молот безо всякого пояса. Нравится?

Келгар оживился.

— Еще как!

— Так иди и сделай это! Смотри, сколько народу пришло поглазеть, как ты Керосу нос утрешь.

Действительно, в музее клана был необычный наплыв посетителей. Появление Келгара вызвало оживление. Послышались перешептывание и женское хихиканье. Сконфуженный Келгар хотел было дать деру, но товарищи преградили ему путь, а Эйлин ободряюще кивнула. Келгару ничего не оставалось, как пойти по узкому проходу к постаменту, глядя прямо перед собой и повторяя про себя слова Эйлин о своем будущем сыне и стопудовом молоте. Подойдя к молоту, он зажмурил глаза и протянул руку. В наступившей гробовой тишине он открыл глаза и обнаружил, что Молот Айронфиста у него в руках, и практически ничего не весит. Первыми захлопали и закричали «ура!» его друзья, за ними, очнувшись от потрясения, его сородичи. Один Керос, большой, по дворфийским меркам, рыжеволосый мужчина, ничем не выдавал своих эмоций.

— Ага, видали! — заорал Келгар, подняв молот высоко, чтобы все могли убедиться в его победе.

Не успел он осознать всю важность случившегося, как дворфы дружно бухнулись перед ним на колени. Тут он понял, что это для него значит. Во-первых, прощай жизнь в Крепости с круглосуточно халявным элем и знатной едой. Во-вторых, прощай Эйлин. А без него этой малявке никак не обойтись — в этом Келгар был свято уверен. В-третьих, прощай теплая компания, в которой так приятно не только повоевать, но еще и выпить, закусить, поржать над хорошей шуткой, поорать, поругаться и надавать тумаков. В общем, это друзья до гроба. И, самое главное — Айша. Эльфийская крававица, которую он встретил, благодаря Эйлин. Он оценила его силу, мужественность и экзотическую красоту, и собиралась подарить ему сына. Как король клана, он вряд ли сможет на ней жениться. Да и не место ей под землей. «Нет, ребята, так не пойдет!»

— Стоп, стоп, стоп! Никаких королей.

Келгар положил молот на плечо и подошел к Керосу.

— Прости меня за драку на твоей свадьбе. Обещаю, что обязательно приглашу тебя на свою. Я, конечно, герой из героев, но ты здесь главный. А мне достаточно будет того, что вы согласитесь пойти с нами и надрать задницу этому Королю Теней.

Келгар протянул Керосу руку и тот, подумав, спросил:

— А на свадьбу точно пригласишь?

Келгар расплылся в улыбке.

— Не сомневайся. Как война закончится — женюсь.

— Ну, держись, я тебе устрою!

И Керос крепко пожал Келгару руку.

— Похоже, нас ждет большая драка, ребята! — Взревел Керос, обращаясь к соплеменникам.

— Голова! Кас, сделай же что-нибудь, — умоляла спросонья Эйлин, лежа на кровати и глядя в потолок из-под полуприкрытых век.

«Чертовы дворфы! Одна надежда — что они воюют так же, как и пьют. Иначе все бессмысленно, все напрасно, все тлен, боль… боль…». Угораздило же ее, капитана крепости, да еще леди, ввязаться в эти идиотские соревнования «Крепость-на-Перекрестке против Клана Айронфист». Во-первых, пить на спор с Айронфистами — все равно, что доказывать Нишке, что земля круглая. Перспектива нулевая, лишь здоровье потратишь. Во-вторых, главным призом было право поносить Молот Айронфиста. Естественно, в комплекте с поясом и перчатками. И конечно, Келгар, который выступал за Крепость, не мог смириться с проигрышем и заставил-таки их дожать до победы.

О том, чем это все закончилось, будут слагать легенды почище, чем о войне с Королем Теней. Король Теней, пожалуй, повеселился бы, увидев, как Бишоп с Нивалем, забравшись на башню Девятки, сидят в обнимку и распевают похабные песенки, а Грейсон пытается добраться до них прямо по стене, и его ругань слышно в соседней деревне. Но его веселью пришел бы конец, посмотри он, что Кара сделала с мельницей, когда они с Сэндом и Гробнаром ходили в деревню, нарвать огурчиков на закуску. К счастью, мельница была очень старой, и Орлен собирался ее перестраивать. Так что, с его стороны претензий не будет. Сюрпризом будет лишь то, что ни одной дощечки не уцелело, а мельничный жернов оказался расколот надвое. На одной его половинке было каллиграфическим почерком Сэнда выжжено «Кара», а на другой — размашистым Кариным — «Сэнд». Гробнар из этого героического похода так и не вернулся.

Касавир не участвовал в общем веселье, а сидел в Храме с Иварром, отыгрывая свой прошлый позорный проигрыш в шахматы. Видимо, отыгрался, потому что, когда нескучный вечер подходил к концу, вышел из Храма довольный, зашел в таверну, взвалил любимую на плечо и потащил в спальню. Причем, в свою.

Обратив внимание на одеяло, лежащее на полу, Эйлин пришла к выводу, что он, скорее всего, сделал это только для того, чтобы в эту ночь она была у него под присмотром. Она не успела решить, обижаться на него или нет, и, если обижаться, то за что. Неуемные дворфы, — их было, судя по всему, десятка два, — снова принялись плясать в ее голове.