Шрифт:
– Мне бы ваш энтузиазм, Олег Витальевич. Командуйте!
– Так я уже.
– Что уже?
– Отдал команду.
– Молча?
– По рации.
– А почему я не слышала?
– Она у вас включена?
– Кто?
– Рация.
– А нужно?
– Вообще-то да, – старший прапорщик неизвестно от чего побагровел и разговаривал сквозь зубы. – У вас на какую частоту настроено?
– Сто двадцать!
– Что значит сто двадцать?
– А что такое частота?
Глава шестая, повествующая о некоторых особенностях проведения диверсий в присутствии посторонних наблюдателей
– Не трогай котейку, свинья!
Мама-кошка, да что же это такое? Разве можно орать приличному коту прямо в ухо? Да они же меня заикой сделают, несмотря на то что говорить не умею. Или недержание начнётся… и кого в этом потом обвинят? Люди добрые, убавьте громкость инопланетному чудовищу, даже если оно защищает бедного котёночка на чистейшем русском языке. Заткните его хоть кто-нибудь! Нет же, стоят и глазками хлопают.
– Не нужно обижать котейку, товарищ генерал-майор.
Бесформенная куча в десяти шагах справа от нас вдруг приобрела чёткие очертания, став удивительно похожей на робота-трансформера из старинных детских мультиков. Здоровенного такого робота, по виду килограммов на триста-триста пятьдесят, с ног до головы увешанного оружием внушительного калибра и чешуйками динамической защиты. Как этакая махина могла прятаться практически в чистом поле?
Жерара Семёновича Дюваля от выстрела удержали рефлексы. Или наоборот, это на рефлексах обычно палят куда глаза глядят? Да, может быть и так, но глаза товарища генерал-майора глядели на вполне знакомые погоны, проявившиеся на плечах неизвестного механизма.
– Полковник?
– Так точно! – лицевая панель на шлеме робота с негромким щелчком исчезла, а внутри мы увидели очень даже симпатичное женское лицо. – Командир дважды Краснознамённого ордена Ленина, орденов Суворова и Кутузова третьей степени гвардейского полка полковник Сафарова!
– Э-э-э… – удивлённо протянул Дюваль. – А тут какими судьбами?
– Полк прибыл в ваше распоряжение, товарищ генерал-майор!
– Ну и где же он?
– Здесь. – Сафарова махнула рукой, и изо мха начали подниматься громадины в бронескафандрах. – Новая система маскировки позволяет оставаться невидимыми как для визуального наблюдения, так и для технических средств слежения.
Мама-кошка, да сколько же их тут? Штук пятьсот? Нехорошо, конечно, людей штуками счи– тать, но…
Но Жерар Семёнович имел иную точку зрения на происходящее:
– И это весь полк? В моё время батальоны были большей численности.
Вместо тётеньки ответил здоровенный старший прапорщик с роскошными будённовскими усами:
– Сколько есть, товарищ генерал-майор. Да и это не настоящие десантники, а заготовки из весеннего призыва.
– А корабль где?
Старший прапорщик тяжело вздохнул:
– А нету его. Мы это… своим ходом сюда.
– Вы издеваетесь, товарищ… товарищ…
– Старший прапорщик Таругин, начальник штаба моего полка, – представила усача Сафарова.
И что-то такое знакомое в её лице промелькнуло. Постойте, я эту тётеньку уже где-то видел! Ветеринарный врач? Нет, мимо… Или не мимо? Постойте-постойте… бинго! Это же именно врачиха из рекламы сухого корма фирмы «Фрекен Вискас». А как она стала полковником и попала за пёс знает сколько световых лет от Земли?
О, ещё чего вспомнил! Она же личная человечка нашего администратора с форума «Котейко+» уважаемого Баюна. А где сам Боня? Почему не приехал?
Генерал-майора Дюваля заботило другое:
– Вы прибыли без боеприпасов и продовольствия?
– Боекомплект скафандра рассчитан на сутки непрерывного боя средней интенсивности, товарищ генерал-майор, – доложил Таругин. – А вот со жратвой действительно плохо. То есть вообще никак.
Тоже мне, ценную мысль высказал! Привёл толпу нахлебников в гости, а с собой даже бутылку не прихватил?
– У нас с продуктами не лучше, – сообщил Дюваль. – Но что-нибудь придумаем. Может быть, у вас есть какие-либо предложения?
– Откуда? – старший прапорщик сделал удивлённое лицо. – Мы же этот… как его там… тупой ударный инструмент, и генерирование идей не входит в наши должностные обязанности. Газет не читаем, книг в глаза не видели, философиям не обучены, Гегеля с Кантом не понимаем одинаково, Мольтке и Клаузевица не изучали…
– Не перехвалите себя, товарищ старший прапорщик, – улыбнулся Дюваль. – И об остальных ваших достоинствах подробнее мы поговорим на базе.