— Так это больше о том, чтобы сохранять вещи в секрете от своих лордов и хозяев, чем друг от друга, Ран? Вот теперь, это имеет смысл.

— Почему? — спросил Ёрим, полный озадаченной наивности. — Как мы можем им служить, если они не знают, как нас правильно использовать?

— «Использовать»! — Фыркнул Вант. — Что за подходящее слово.

— Ты что, думаешь, — спросил он однажды Джейм, — что Каинроны единственный дом, чьи хайборны развлекаются со своими кендарами?

Согласно Руте, некий неизвестный хайборн Норф развлёкся с бабушкой Ванта, а, вероятно, хайборн Ардет — с его матерью.

На что это похоже, когда одновременно ценишь и презираешь собственную кровь хайборна?

Ну, возможно, сама она знала ответ, но хайборны и кендары были множеством способов пойманы в похожую ловушку необходимости и чести.

— Как бы ты себя почувствовал, — спросила она, — если бы твой лорд решил не использовать тебя, или просто вообще забыл о твоём существовании? Такое случалось. И может повториться снова.

Против своего желания Вант вздрогнул. — Это угроза, Лордан?

Джейм вздохнула. — Нет, это парадокс и, учитывая то, как обстоят дела в Кенцирате сегодня, констатация факта. Моему брату лорду это нравится не больше, чем мне. Но это так. Ты хочешь сказать нашему богу, что это несправедливо? Давай. Пожалуйста.

— Это работа жрецов. Попроси своего драгоценного бастарда Норфа.

— Он не… достаточно обучен, чтобы ответить, даже меньше, чем я, а мне приходилось преодолевать вброд настолько глубокие выгребные ямы божественности, что ты себе даже не можешь представить.

Все кадеты уставились на неё. Они предпочитали прямолинейные мысли, проторенные пути. В Кенцирате стены служили для того, чтобы удерживать все вопросы снаружи, а не ради того, чтобы колотить по ним головой. Не спрашивай, учил Женский Мир, если только ты не одна из чудаковатых и потому обладающих отчасти дурной репутацией Яран.

Необходимость думать ранит их слабые мозги.

Джейм хотелось, чтобы её собственные не болели так сильно. По крайней мере, у неё было оправдание в виде пинка в голову, которым её наградил Тиммон, и который, в свою очередь, заставил её захотеть смутить ленивое самодовольство остальных.

— Что, собственно, наш трёхликий бог от нас хочет? В нынешнее время, как я погляжу, крайне мало. Прости меня, Вант, но мы все были отправлены сюда, чтобы быть использованными, вот если бы только кто-нибудь сказал нам, что нам полагается делать. Подобно тебе, я действительно, в самом деле, ненавижу незнание; и порой я опасаюсь того, что даже наш собственный бог уже не помнит, для какой цели мы были связаны вместе на заре Кенцирата.

Впервые за всё время Харн выглядел почти весёлым.

— Дитя, ты тревожишь своих товарищей по играм. Кстати говоря, ты начинаешь пугать и меня.

Вант сглотнул, собрался с силами, и заговорил, хотя его голос всё ещё дрожал.

— Леди, я не знаю, что вы имеете в виду. Может хайборны и не могут лгать, но напрямую они тоже не говорят. Было бы лучше, если бы Тентир ограничился кендарами. Хайборны лежат в основе каждой неприятности, которые происходили здесь на протяжении поколений. Посмотрите, что случилось в прошлый раз, когда здесь пребывал лордан Норф. Ран, если бы не Грешан, ваш отец всё ещё мог бы быть жив.

Лицо Харна пошло пятнами, красными и белыми.

— Халлик Беспощадный знал, в чём заключается его долг. Он выбрал Белый Нож, чтобы выполнить его, восстанавливая таким образом честь училища. Как ты смеешь так плохо говорить о нём или его выборе?

Джейм поспешно вскочила и встала между ними. Она ничего не говорила, а большой рандон даже не посмотрел вниз, на неё; однако, спустя мгновение, зарождающаяся вспышка берсерка умерла и Харн отвернулся прочь.

— Что? — Сказала Джейм Шиповник, снова опускаясь на своё место. — Мы, хайборны, хоть на что-то годны.

Перо размышлял.

— Всё может быть, Ран, но разве не важно для хайборнов, особенно лорданов, научиться дисциплине рандонов? Посмотрите, что случилось с Милордом Грешаном, который даже не пытался, или с Гантом Серым Лордом, который пытался, но потерпел неудачу. Простите, миледи.

Джейм отмахнулась от этого.

— Тентир испытывает тех, кто предполагает наличие власти и силы. Что касается Ганта, то он не полностью провалился, но и не остался здесь до конца. Мне бы тоже хотелось, чтобы он справился.