Шрифт:
Девчонка шмыгнула носом, кивнула и вытерла мокрые глаза рукавом. Вроде успокоилась. Сейчас наестся — вообще должна подобреть.
— Взяла билет до дома и выпрыгнула между станциями на ходу. Мне кажется, я бы не доехала. Боялась. До вокзала меня точно пасли. Несколько раз попался на глаза мужик в костюмчике. Я значок запомнила: летучая мышь, повисшая на цепочке ДНК.
«Очаровательно. Барышню пасет служба безопасности корпорации, — подумал Маард. — Еще и неумело пасет. Болваны».
— Я этот значок заприметила еще в НайнФлэгс. Когда папа меня с сотрудниками знакомил, обратила внимание.
Неожиданно-теплое «папа» зацепило. «А ведь она не от страха плачет, — осенило Маарда. — Отца девочка потеряла». И точно — Тильда снова часто заморгала, втянула сквозь зубы воздух и продолжила глухим и хриплым голосом:
— Мать говорила, что папа мерзавец — и я верила. Я верила, потому что с детства только это и слышала. А на самом деле все иначе…
— Иначе — это как? — спросил Маард.
— Зачем тебе?..
Голос сорвался. Девушка протяжно всхлипнула. Дракон по-собачьи вытянул передние лапы, пристроил между ними голову и тяжело вздохнул. Чувствует же…
— Все, давай не реветь. Теплее стало?
Она кивнула.
— Тебе вещи высушить?
— Проще выкинуть. У меня есть, во что переодеться.
— Тут озеро рядом. Кончится дождь — постираешь. Оденься.
Тильда снова принялась рыться в сумке. Вытащила какую-то одежду — не то платье, не то рубашку. Тяжело грохнул о камни металл. Нормально: револьвер. Массивный, уж точно не дамский. Тильда замерла на мгновение, комкая ткань в руках, потом резко присела, схватила оружие и бросила его в сумку.
Все интереснее и интереснее.
— А гранаты ты с собой случайно не носишь? — спросил Маард, стараясь, чтобы голос звучал спокойно и безразлично.
— Нет, — буркнула девушка и принялась одеваться. Пока она влезала в длинное оливковое платье без рукавов, Маард улучил момент и заглянул в сумку.
Револьвер. Тяжеленный Питон. Калибр 357. Зачем дурочке такая пушка? Ей же при выстреле вывернет кисти. И то — если она еще спуск прожмет. Он поглядел на ее маленькие руки. Принюхался: кислый запах: из револьвера стреляли и после не чистили. Кто стрелял? Она? Эта кукла? Или…
— Тильда, ОТКУДА у тебя это?
Рыжая как-то странно улыбнулась, покачала головой, попятилась. Еще секунда — и рванулась к выходу из пещеры — как была, босая, бросив все. Дракон среагировал быстрее Маарда: сорвался с места распрямившейся пружиной, сбил Тильду с ног краем крыла и ухватил ее пастью за плечо. «Держи! Не рвать!» — успел приказать Маард. Девушка завизжала, забилась. Маард почувствовал слабый привкус крови. Кровь — добыча. Дракон заворчал, ноздри его дрогнули. Почуял.
«Не смей. Пусти. Это человек», — Маард давил изо всех сил. Ящер хлестнул хвостом по полу, выпустил девчонку, взревел от боли и обиды. Тильда метнулась в нишу, забилась в самую глубину и закричала отчаянно:
— Заче-ееем ты так?! Кого ты ждешь? Патруль? Лучше убей, или я…
— Не ори! — рявкнул Маард так, что девчонка коротко вякнула и залилась слезами. Так, теперь можно и поспокойнее. — Не ори. Не дергайся. Никто тебя сдавать не собирается, дура! У хищников рефлекс на резкое движение, куда тебя понесло?
В воздухе висел запах крови. Дракон шипел, лупил хвостом, тянулся к нише. Маард держал крепко. Тильда тяжело дышала, скорчившись в темном углу. Сейчас ей было куда страшнее, чем при первой встрече.
— Что ты такое?
Маард молчал. Необходимо угомонить беснующегося зверя. Никогда прежде у него не отнимали добычу. Теплую, вкусно пахнущую кровью. Ящер ярился, пытаясь выскользнуть из-под контроля. Находиться рядом с Тильдой было опасно. Маард погнал дракона под ливень, крикнув девушке:
— Кровь уйми! И не смей бежать! Некуда, пойми!
Забарабанил по телу дождь. Дракон полетел в сторону леса — искать живое и съедобное.
8
Вот и все. Он дома. Маард бросил сумку с сувенирами на узкую койку. Да эта комнатка и была его домом: стол, ноут, койка, два стула. К стене гвоздем прибито зеркальце… Подумалось: если что и выбирать символом его жизни, то вот это дрянное дешевенькое зеркало. Кусок пластика с мутным зеркальным слоем. Такое и гвоздем не жалко. У каждого в армии есть такое уродство. Типовой продукт — штамповка, ширпотреб. Маард поежился. Тоска, сжимавшая грудь, не проходила. Дом — это место, где тебя ждут. У него нет дома. Впрочем, наверное, мама все еще ждет своего бестолкового сына, когда-то решившего увидеть мир. Увидел… И себя показал.