Шрифт:
ГРИШКА. Мама, я же в ту церковь ездила еще… Батюшку выцепила, несла ему че-то бухая. Снежком кидалась вроде… Прикинь, такое ощущение, что ты мне… изменил… Всё такое другое… странное… По-другому всё… Когда раньше похороны чьи-то видела… Даже во дворе у нас… Вообще по-барабану… Только интересно… Кто умер, чё умер… А там у кого-то… мир рухнул… всё изменилось… навсегда… Когда всё нормально… а потом все ценишь сразу… это даже не так, когда тебе диагноз говорят… Там шок, депрессия… На себя насрать… А здесь… горе… Нельзя умирать… Понял, козлина? Нельзя…
Молчат. Гришка подносит перебинтованные руки к его голове.
ГРИШКА. Мы такие все в бинтах, как… Спишь, что ли?
Антон не отвечает.
Смотрит в стену не мигающим взглядом.
Капустины в новых одеждах сидят на полу. Перед ними две большие куклы в коробках. Девочки аккуратно распаковывают их, поглядывая на мать, которая стоит рядом. Вынимают.
Смотрят на мать.
ПЕРВАЯ. Там плохо без тебя было…
ВТОРАЯ. Плохо, да…
КАПУСТИНА. Здесь тоже…
Мать Артема лежит в ночнушке поверх одеяла. Рядом храпит Игорь. Мать поднимается, берёт с тумбочки ключи. Идёт из спальни.
Артём, затихший в коридоре, прячется за висящую одежду.
Мать подходит к входной двери, заглядывает в глазок. Вставляет ключ, открывает дверь. В подъезде на ступеньках сидит мужчина в носках — отец Артёма. Мать выходит в подъезд, садится перед ним на корточки.
МАТЬ АРТЁМА (полушёпотом). И как оно? Расшикарно? Боты-то, я смотрю, в ломбард снесены… Копытца не мерзнут?… Отвечаем…
Отец Артема молчит.
МАТЬ АРТЁМА. Да мы гордые, я смотрю. А чё прикатились-то раз гордые? Квартирку высиживаем? Гордые, вроде, с зубной щеткой уходят, а?
ОТЕЦ АРТЁМА. Сын…
МАТЬ АРТЁМА. Сыыыыыыын! Епёна мать! Да это дочь какая-то растет, а не сын. Забрать хочешь?
Отец Артема не отвечает.
МАТЬ АРТЁМА. А куда поведешь? На садовый участок к себе? Сын… А чёж ты не сынал, когда в автоматы десяточки тыкал. Не натыкал там себе сынулю? Не натыкал? А мне вот натыкали… Можем и с тобой поделиться…
Запустила руку под ночнушку. Провела мокрой рукой ему по лицу.
МАТЬ АРТЁМА. Вот тебе и сын и дочь… Ничего, что не твои? Дак и этот не твой…
ОТЕЦ АРТЁМА. Мой…
МАТЬ АРТЁМА. Да кто тебе такое сказал?
ОТЕЦ АРТЁМА. Я знаю…
МАТЬ АРТЁМА. Да плохо ты знаешь. Игоря он…
ОТЕЦ АРТЁМА. Мой…
МАТЬ АРТЁМА. Игоря!
ОТЕЦ АРТЁМА. Мой.
МАТЬ АРТЁМА. Игоря!
Бьет ему ладонью в лоб.
ОТЕЦ АРТЁМА. Мой.
МАТЬ АРТЁМА. Не беси меня, сука! Я и так из-за тебя сегодня не кончила! Встал и покатился…
Отец Артема не шевелится.
МАТЬ АРТЁМА. Встал и покатился. Встал и покатился… (Бьёт его по лицу.) Встал и покатился. (Ещё бьёт.) Встал и покатился. Встал и покатился. Встал и покатился. (Ещё, ещё, ещё бьет.)
Отец Артёма не двигается.
МАТЬ АРТЁМА (держится за руку). Ты чё, чмо! Я об тебя руку всю отбила… Хочешь, я тебе щас кое-чё сделаю? Хочешь, падла?… Щас… Сиди здесь… Сиди…
Заходит в квартиру, идёт на кухню. Роется в ящике стола. Находит нож.
Артём вынимает ключи из замка. Выходит в подъезд. Закрывает дверь.
Мать бежит к двери, пытается открыть. Заперто. Бежит в комнату Артёма. Кровать пуста.