Магистр ордена выпил несколько глотков коньяка и сказал:

– Коротко, так коротко. В общем так, парни, нам нужно как-то подвести Миравера к мысли что-нибудь уничтожить с воздуха какой-то наш очень важный объект. Например Вероустал Второй.

Кайзер Вилли, магистр ордена святого Павла, отрицательно помотал головой и возразил:

– Миравер на это не пойдёт. Вероустал Второй это для него не цель. Вот если бы он знал, что в нём, как сегодня, соберутся все короли Серебряного Ожерелья, то может быть и клюнул бы, только он в это никогда не поверит потому, что нужно быть полным идиотом, чтобы собрать все правителей в одном месте.

Исигава улыбнулся и ответил:

– Но мы же их всё-таки собрали, Вилли. Почему ты считаешь, что мы не сможем сделать этого в следующий раз?

Полковник Ойлен Нер-тха, который пил коньяк "Курвуазье" не потому, что его пил его шеф, а потому, что этот сорт коньяка ему больше всего нравился, вполголоса промолвил:

– Остоаран. Миравер никогда не поверит в то, что все наши короли соберутся в одном месте, но имей он возможность напасть на Остоаран в тот момент, когда в нём соберётся Большой королевский военный совет и имей уверенность в том, атака с воздуха окажется удачной, уже ничто не сможет остановить его и мы можем внушить ему такую уверенность и даже продемонстрировать это, причём в самое ближайшее время. Скажем дня через три или четыре. Раньше мне ни за что не удастся затащить сюда Куно Лонгириуса.

Ланнель нетерпеливо заёрзал в своём кресле и спросил:

– Ладно, купца тебе удалось заманить, что дальше? Чем ты сможешь убедить его в том, что нашу оборону можно преодолеть?

Полковник на минуту задумался и ответил:

– Полагаю, что с доказательствами всё же не стоит торопиться. Для начала будет достаточно просто допустить Куно в Остоаран. По моей рекомендации он стал привозить в Клермет луковицы острогоза, которых нам всегда так не хватает для выращивания сайринахампов. Он меняет их на клыки тигроящеров по вполне справедливой цене, и я полагаю, что торговая лига Остоарана должна пригласить его в гости, чтобы заключить с ним контракт.

Лоссеон Энтийский, через магические лаборатории которого проходила каждая луковица острогоза, прежде чем быть выданной магам, выращивающим на основе этого магического растения сайринахампы, немедленно поинтересовался:

– Хотелось бы мне знать, откуда он берёт эти луковицы и куда потом сбывает зубы ящериц? Это ведь самое страшное оружие против сарнаохтаров после морской соли.

Ойлен усмехнулся и ответил:

– Известно откуда, из Морнетура, а зубы я у него меняю на электрические фонарики с поляризующими линзами и биолокаторы, которые позволяют находить в лесу лайкваринды. Из клыков тигроящеров, якобы, на Лайтере фармацевты делают лекарство от импотенции и потому я скупаю их в тайне от своих остоаранских надсмотрщиков - Рассмеявшись полковник громко воскликнул - Вот так мы, шпионы, и торгуем, Лос, он нам поставляет ценное сырьё, а я сбагриваю ему барахло, которое позволяет сарнам видеть лайкваринды, правда, рисуя их втрое опаснее, чем они есть на самом деле. Но я всё же продолжу свою мысль. Куно Лонгириус мечтает своими собственными глазами посмотреть на страшный остоаранский лайкваринд и он его увидит, а вместе с этим в один прекрасный момент увидит, как моя ракета класса воздух земля, выпущенная с флайера, снесёт верхушку одной из башен и убьёт моего недоброжелателя, скажем одного из магов. При этом на несколько секунд с Остоарана спадёт морок и Куно увидит его таким, каким он является в действительности. Думаю, что после этого начнутся расспросы и Миравер потребует, чтобы я поставил ему гиперзвуковые ракеты, которые способны взломать оборону крепости и превратить её в груду щебня. То, что при этом он потеряет большую часть своей авиации и несколько тысяч пилотов, вряд ли его остановит, а мы всего лишь сменим один морок на другой. Естественно, что крепость мы тут же восстановим, но Мираверу придётся столкнуться с тем, что маги-ниндзя в отместку за этот погром возьмут и взорвут мой авиационный завод, который я уже начал строить на одной малопривлекательной планете неподалёку от звёздной системы Лейтис. Ну, и вдобавок к этому они ещё и начнут выяснять, кем был тот умник, который его построил, так что второй завод мне будет построить гораздо тяжелее, чем первый, ведь я потеряю на Сомере всех своих специалистов, а флаеры строить это тебе не колдовать, ту нужно иметь специальное образование, оборудование и конструкционные материалы не говоря уже о множестве комплектующих. В общем для строительства флаеров требуется целая индустрия, что Фурия уже объяснила Мираверу. Так что придётся ему с этим смириться.

Отец Юджин улыбнулся и сказал вполголоса:

– Ну, вот тебе и решение проблемы, Исигава. Главное вовремя дать пинка разведке, а уж она обязательно что-нибудь придумает. Не знаю как тебе, самурай, а мне план Олле нравится хотя бы потому, что он совершенно безумный. Ну, чью башню будем разрушать?

Аласт Каменщик улыбнулся и ответил:

– Полагаю, что мою. Это ведь я неделю назад поцапался с Олле в таверне из-за той девчонки, которая пришла со мной, а танцевала весь вечер с этим хитрым лайтеро. Так что ничто не мешает нам развить нашу ссору. Единственное, что я предлагаю, это не торопиться и дать возможность Мираверу собрать воздушную армию побольше, а я за это время хорошенько укреплю город внизу. Боюсь, что эвакуировать население мы не сможем, иначе он заподозрит подвох.

На этом совещание закончилось и король Ойлен заторопился. Он хотел как можно скорее попасть в Кеменкулл, так как, вдруг, почувствовал в себе нечто странное, что было всего лишь Силой Королей Серебряного Ожерелья. У космита это выразилось в первую очередь в том, что своим мысленным взором он видел всё своё королевство и чувствовал, как оно занимает все его мысли и чаяния, вытесняя в нём даже заботу о Лайтере, которой он когда-то поклялся служить. Ну, что же, в этом не было ничего страшного, ведь он вовсе не собирался хоть чем-то вредить миру породившему его на свет.

Голониус закончил писать и встал из-за письменного стола. Он прошелся по своей клетке, подошел к решетчатой стене, которая по замыслу его ученика должна была причинять ему мучения, и приложил руку к стальным прутьям толщиной в мизинец. Ладонь тотчас пронзило огненными иглами, но старый маг только усмехнулся. Такую боль он мог терпеть без особого беспокойства и если бы хотел бежать, то смог бы просто порвать не такие уж и прочные, как это казалось Мираверу, прутья, ведь он всё-таки был наполовину гномом, а металл в руках гномов, всё равно, что воск. Нет, выходить ему из этого подземелья было ещё рано, да, и куда ему было идти? В Остоаран, который покинули король Ареохтар и королева Нолвиэль? Там его, пожалуй, приняли бы, но тоже заточили бы в клетку. Пусть даже и роскошную, не чета этой, да, к тому же сделали бы это для его же блага, уж больно плохую память он оставил о себе на Светлой стороне. Или в крайнем случае поселили бы в специально построенной для него башне и окружили охранниками. В любом случае никто не станет там с ним считаться, хотя как знать. Возможно, что его бывшие противники уже осознали его роль во всей этой истории так же, как сделала это его новая подруга, удивительная девушка с Земли. Она первая из всех сказала, что пользы он принёс всё же больше, чем вреда.

Во всяком случае даже эльдары теперь не чурались некромантии и занимались ею не только весьма охотно, но и очень умело. Шейн, который благодаря ему получил в небесных чертогах богов почётный титул Спасителя, не только неоднократно присылал к нему своих духов, чтобы они развеселили его и рассказали о последних событиях, произошедших в Серебряном Ожерелье, но и сам уже несколько раз навещал его и они славно повеселились. Этот парень всякий раз приносил с собой отличную выпивку и просто восхитительные фрукты, говоря, что все они дарованы богам людьми с той самой планеты, на которой выросла принцесса Иримиэль и её удивительная подруга, Зинаида. Приносил он приветы от юных богов, Арендила с Ареохтаром и их небесных подруг. Те, наконец, перестали держать на него зло, но в отличие от Шейна им не было дано спускаться на землю, да, и сам повелитель духов приходил к нему в узилище снизу, а не сверху. Говорят, что воздух миров Серебряного Ожерелья вреден богам, он пьянит их сильнее самых крепких спиртных напитков и они не хотят после этого возвращаться на небеса.