Они сели рядом на кожаный диван. Никого, кроме них, в комнате не было, шум званого вечера — музыка и голоса гостей сюда почти не проникали.

— Дай мне глоток твоего шампанского, — попросила она.

Он протянул ей свой бокал, и она сразу его осушила. Он вспомнил, что она всегда алчно пила и ела.

Она поставила бокал на столик и с укором посмотрела на него.

— Ты не позвонил мне, как я просила.

— Я поздно вернулся домой.

— Мне надо было поговорить с тобой, — сказала она. — А в тот вечер на коктейле было слишком много народу. Как ты живешь?

— Живу пока.

— Ничего о тебе не слышно. Я спрашивала.

— Прозябаю.

— Что-то непохоже на Джесса Крейга, каким я его знала.

— Слишком уж все деятельны. Если бы мы давали себе передышку каждый год месяцев на шесть, то всем было бы гораздо лучше. Вот я и слез пока с карусели.

— Мне тревожно, когда я о тебе думаю.

— И часто ты обо мне думаешь?

— Нет. — Она засмеялась. У нее были маленькие белые зубы и маленький розовый язычок. — Только когда дурь лезет в голову. — Она сильно сжала его руку. — Сколько времени прошло с тех пор — пять лет?

— Больше. Лет шесть или семь.

— Ой, как летит время. А ты неисправим.

— Как это понимать?

— Я видела, как ты разговаривал с юной красоткой. Что-то она все возле тебя околачивается.

— Она журналистка.

— Нынче все женщины опасны, — вздохнула Натали. — Даже журналистки.

— Это было бы неприлично, — возразил он. Поддразнивание Натали вызывало у него чувство неловкости. — Она же мне в дочери годится. Ну, а ты как? Где твой муж?

— Пока что он не муж. Все пытаюсь его оседлать.

— Ты же сказала в тот вечер, что выходишь замуж.

— Пока он не наденет мне обручальное кольцо, до тех пор не поверю. И тогда уж мне не надо будет вставать в пять утра, чтобы сделать прическу и привести в порядок лицо. Не надо будет выслушивать брань чересчур горячих режиссеров. Не надо любезничать с продюсерами.

— Я ведь тоже был продюсером, и ты любезничала со мной.

— Не потому, что ты был продюсером, милый. — Она снова сжала ему руку.

— Ну, ладно. Где же все-таки твой нареченный? Если бы я собирался на тебе жениться, то не пустил бы тебя одну в такое место в самый канун свадьбы.

— Но ведь ты и не собираешься на мне жениться, правда? — впервые за этот вечер она заговорила серьезно.

— Кажется, нет, — ответил он.

— Вот так же и другие. — Она вздохнула. — Ну что ж, повеселилась Натали. Пришло время стать паинькой. А может, согрешить напоследок, махнуть куда-нибудь, а? Может, та комната в Болье, с видом на море, сейчас не занята?

— Никогда еще не был в Болье, — сказал Крейг. Лицо его было бесстрастно.

— Какое совпадение. И я не была. Да и стоит ли туда ехать. Завтра он приезжает.

— Кто приезжает?

— Мой нареченный. Филип. Он хотел ехать вместе со мной, но в последнюю минуту пришлось задержаться в Нью-Йорке.

— Так он американец?

— Говорят, что из американцев получаются хорошие мужья.

— Вот уж не знаю, — сказал Крейг. — А чем он занимается?

— Зарабатывает деньги. Разве это не очаровательно?

— Очаровательно. Каким способом он зарабатывает деньги?

— Производит товары.

— Сколько ему лет?

Натали задумалась и высунула кончик языка. Он вспомнил эту ужимку.

— Только не ври, — предупредил он.

Она засмеялась.

— Ты проницательный. Как всегда. Скажем так: он старше тебя.

— На сколько?

— Значительно старше. — Она говорила тихо. — О тебе он ничего не знает.

— Надеюсь, что не знает. Объявлений в газетах мы, кажется, не давали. — Они действительно держали свою связь в тайне. В то время у нее был официальный любовник, который частично содержал ее, а Крейг старался избегать сцен ревности со стороны своей жены. — А что, если он про меня узнает? Или он думает, что женится на девственнице?

— Ну, это вряд ли. — На лице ее появилась грустная улыбка. — Но он не знает всего. — Она надула губы, как капризная девочка. — Даже половины не знает. Даже четверти.

— А кто знает все?

— Надеюсь никто, — ответила она.

— Скажи мне ради статистики: сколько их в соседней комнате?

Натали поморщилась.

— Пятеро. Устроит? — Он улыбнулся и покачал головой.

— Ну, тогда шестеро, — сказала она. — А что ты хочешь? Твоя маленькая Натали достаточно пожила в этом мире. Работать в кино — это все равно что годами торчать на каком-нибудь острове в компании все тех же отверженных. Женщине приходится приспосабливаться. Да и мужчинам тоже, мой друг. — Она прикоснулась кончиками пальцев к его губам.