— На повестке дня самое страшное. Твой ворон. Зачем такую жуть изображать? Я до сих пор боюсь, что как только прикоснусь или приближусь, чтобы рассмотреть, он выцарапает мои глаза. — Призналась, вспоминая первые впечатления. — Вот уж точно, черта так черта. Ты что, кого-то убил? — Спросила и по вытянутому лицу, поняла, что последние слова были произнесены зря, но Дима выдержал, и быстро с эмоциями справился.

— Не бойся, — взлохматил мои волосы, путаясь в них пальцами, снова уложил лицом на свою грудь, надёжно прижимая голову к ней, почему-то показалось, что не хочет, чтобы видела его глаза. — Бояться просто нет смысла, это мой персональный ворон. Вот уж о нём я никогда не забываю, он всегда со мной.

— Что он означает?

— Сам по себе означает боль… боль утраты. Для меня это боль от потери близкого человека. — Его голос дрогнул, а я вся сжалась, впиваясь ногтями в свои ладони и молясь, чтобы он этого не заметил.

Был ещё один вопрос, который я так и не задала. Побоялась задать. Вопрос о кольце. Наверно просто не хотела знать правду, обманывать себя иногда легче, чем признаться в чём-то. Я боялась узнать о другой женщине. Женщине из его прошлого. Ворон, разрывающий сердце… Какие могут быть вопросы…

Я пыталась проглотить тугой ком, ставший поперёк горла, и неосознанно спрятала левую руку с кольцом. Оно моё. Принадлежит мне и создано для меня. Я знаю, я чувствую! А всё, что было в прошлом, пусть в прошлом и остаётся! Не хочу ничего знать, не хочу его ни с кем делить… И недобрый взгляд ворона меня не остановит, я буду прижиматься к его телу. Буду требовать его тепло. Потому что Дима мой мужчина, мой муж, мой родной человек.

— С мамой твоей неудобно получилось, — отвлеклась я, не желая развивать тему, казалось, ещё один вопрос, один неверный звук и он сам мне всё расскажет. Наверно Дима это понял, потому что сжал зубы до скрежета, расслабиться у него так и не получилось.

— Всё в порядке. Она успокоится и поймёт. Просто не привыкнет никак, что я давно вырос.

— Ты говорил, они в штатах живут?

— Живут. Решили сделать сюрприз. Позже… а может быть в следующий раз… я познакомлю вас официально. Они примут тебя, не волнуйся, просто… просто так получилось. Никто не знал…

— Всё хорошо.

— Не сомневаюсь. — Хохотнул он. — Мама умеет преподать информацию в нужной форме. Она всегда была такой резкой, в отца своего пошла. Дед был властным человеком, генералом, воевал на войне. А что касается того, что выгнал… Не на улицу же. У них есть свой дом, есть квартира. Они состоятельные люди, мама до сих пор работает, всё никак не свыкнется с мыслью, что можно просто отдыхать.

— А отец? Кажется, он слишком мягкий для такой женщины, нет?

— Отец? Не-ет… — Дима засмеялся, а потом посмотрел на меня, приподняв одну бровь. — Что он тебе сказал?

— Ничего особенного. Скорее, чего он не дал сказать твоей матери. Вот это вопрос.

— Он никогда не был мягким, даже наоборот. Настоящий глава семьи. Просто, в отличие от мамы, он сначала думает, а потом делает. Три инсульта перенёс, теперь старается не волноваться.

— Тогда зачем ты с ними ссорился? — Подскочила я.

— Я ни с кем не ссорился. В каждой семье свои манеры общения. У нас каждый хочет доказать, что он прав. Отец задал мне всего два вопроса, я ответил на них честно, это его успокоило. Что же касается матери…

— У неё вопросов было гораздо больше. — Подсказала я, и Дима вздохнул, видимо, припоминая разговор этим вечером. — А что, кстати, спросил твой отец, не секрет?

— А вот это действительно секрет, Галь. Всё, спи.

— Скоро вставать…

— Я разбужу тебя, спи. — Заверил Дима и я расслабилась, отвернулась попой, которую он тут же сжал в руке, толкнула его ногой и вот так, до безумия уставшая, буквально отключилась, обещая себе узнать о нём всё. Потом. Когда-нибудь.

Утро для меня наступило ближе к вечеру. Я даже не поняла толком, как так, а рабочий день уже подходил к концу. На прикроватной тумбе мой телефон, стакан воды. Который я, не подумав, проигнорировала. На мобильном всего два пропущенных, на Лизку не похоже: та пару десятков назвонила бы, но звонки были действительно от неё. Огляделась, нахмурилась, перезвонила.

— Ну, привет, подруга. — Начала Лиза без приветствий, предисловий. — Болеешь, значит?

— Да. — Ответила скоро и сухо. Только в этот момент поняла, как во рту всё стянуло, губы потрескались, словно их не целовали, а прессовали всю ночь, хотя в случае с Димой это было одно и то же. Горло драло, но, прокашлявшись, говорить можно.

— И как тебе под новым мужиком? Спится? — Со странной интонацией потянула она.

— Я должна отвечать на такие вопросы? — Уточнила осторожно, ругаться никогда не умела, правда, считала это одним из своих недостатков, могла красиво уйти, но не могла красиво послать.

А Лизка и не ждала, что я начну первая, хмыкнула.

— Да нет, куда уж нам? Ты ведь теперь отчитываться не намерена. Расчёт когда получать будешь? Компьютер казённый сдать нужно и всё такое…

— В смысле?

— Уволена ты, Галина Анатольевна. За прогулы. Как тебе такой вариант? Не ожидала?! — Взвизгнула Лиза и я на кровати присела, скривившись от неприятных ощущений и ломоты в теле.