— Что там с костями? Да, про коммунистов все забыли.

— К чему это ты о коммунистах?

— Твой начальник вчера заходил проведать меня или, лучше сказать, попрощаться. Мне никогда не нравился этот выскочка. Не понимаю, почему ты не захотел занять такой пост. В чем логика? Растолкуй мне. Тебе уже давно пора получать зарплату вдвое больше твоей нынешней и перестать бегать.

— Логики никакой и нет, — пробурчал Эрленд.

— Этот ваш начальник проговорился, что к скелету был привязан русский радиопередатчик.

— Да, мы полагаем, что это радиопередатчик и что он изготовлен русскими.

— Дай сигарету.

— Нет.

— Все равно я долго не протяну. Думаешь, от этого что-то изменится?

— Я не дам тебе сигарету. Так телефонный звонок был сделан с этой целью? Чтобы я помог тебе поскорее отойти в мир иной? Почему бы просто не попросить пустить тебе пулю в лоб?

— А ты бы сделал это для меня?

Эрленд улыбнулся. Морщинистое лицо прилипшего к креслу существа тоже на миг просветлело.

— Еще и инсульт вдобавок. Речь как у умственно отсталых, рукой еле двигаю.

— Так что там за история с коммунистами? — перебил Эрленд.

— Это произошло за несколько лет до того, как ты пришел к нам работать. Кстати, в каком году ты устроился в отдел?

— В 1977-м, — ответил Эрленд.

— Ты тогда говорил, что интересуешься исчезновениями. Я помню. — Боль искажает старческое лицо. Марион судорожно хватается за маску и, закрыв глаза, втягивает кислород.

Эрленду оставалось только ждать. Он оглянулся по сторонам и уловил неприятное сходство со своей собственной квартирой.

— Может быть, позвать кого-нибудь? Врача?

— Нет, никто не нужен. — Марион снова снимает маску. — Завари-ка лучше для нас кофе. Мне просто нужно прийти в себя. Все же ты должен помнить тот эпизод, когда мы нашли аппаратуру.

— Какую еще аппаратуру?

— В озере Клейварватн. У людей память, что ли, отшибло?

Марион смотрит на него в упор. Потом слабым голосом начинает рассказывать о том, как в озере Клейварватн нашли радиооборудование, и до Эрленда вмиг доходит, о чем речь. Он лишь смутно помнил об этом событии и, конечно, не увидел никакой связи с обнаружением скелета в озере, хотя это первое, что должно было прийти в голову.

10 сентября 1973 года в полицейском участке Портового фьорда приняли телефонный звонок. Две «лягушки» из Рейкьявика — так в то время называли аквалангистов (Марион усмехается, превозмогая боль) — случайно наткнулись на груду металлолома на дне озера. На десятиметровой глубине. Вскоре выяснилось, что основная часть оборудования изготовлена русскими, но кириллические буквы попытались стереть. Аппараты отдали на изучение в службу телекоммуникаций. Согласно заключению специалистов, приборы использовались для прослушки и радиопередач. Целая куча самых разных приемников. Магнитофоны, радиопередатчики и тому подобное.

— Кто занимался этим делом? Ты? — спросил Эрленд.

— Только в качестве наблюдателя, когда они вытаскивали этот хлам из озера. Руководить расследованием поручили не мне. История обрастала домыслами. «Холодная война» набирала обороты, поэтому шпионаж со стороны русских в Исландии был самоочевидным фактом. Американцы, естественно, не отставали, но они были союзниками, а русские — врагами.

— Так, говоришь, передатчики?

— Да. И аппараты для прослушивания. Оказалось, что некоторые из них настроены на частоту американской военной базы на плоскогорье Среднего мыса.

— Ты хочешь сказать, что найденный в озере скелет связан с той радиоаппаратурой?

— А ты что думаешь? — Марион говорит уже с закрытыми глазами.

— Может, в этом и есть какой-то смысл.

— Подумай сам. — Марион опять корчится от боли.

— Я могу быть полезен для тебя? — Эрленду хотелось помочь. — Принести, может быть, что-нибудь?

— Иногда я беру напрокат американские фильмы, — шепчет Марион после долгого молчания, по-прежнему с закрытыми глазами.

Эрленд не был уверен, что верно уловил смысл сказанного.

— Американские фильмы? — переспросил он. — Ты говоришь о вестернах про ковбоев?

— Ты можешь мне раздобыть хорошую картину?

— А что ты понимаешь под хорошим вестерном?

— С Джоном Уэйном. — Голос затих.

Эрленд просидел добрый час, ожидая, когда Марион проснется. Приближался полдень. Сыщик пошел на кухню, сварил кофе и приготовил две чашки. Он помнил: Марион пьет черный кофе без сахара, так же как и он сам. Эрленд поставил чашки около кресла, не зная, что еще сделать.