— Не имею ни малейшего представления. А потом Леопольд исчез, и я больше никогда о нем не слышал, разве только от вас, полицейских.

— И вы никому до меня не рассказывали то, что сейчас сообщили мне?

— Никому. Они напугали меня. Я нес ответственность за людей, работавших у меня. Мои доходы полностью зависели от процветания фирмы. Хоть она была и небольшой, нам удавалось зарабатывать, а потом началось строительство электростанций на Сигальде и Бурфедле. [22] Им потребовались турбины. Мы заработали очень много благодаря строительству гидроэлектростанций. Все это произошло примерно в одно и то же время. Предприятие расширилось. У меня появились другие заботы.

— И вы просто забыли ту историю?

— Именно. Я решил, что меня это больше не касается. Производитель хотел, чтобы я принял на работу этого человека, я так и сделал, но, по сути, меня это не касалось.

— А у вас есть какие-нибудь соображения, что могло произойти с Леопольдом?

— Нет, никаких. Он собирался ехать на встречу куда-то под Мшистую гору, но, как выяснилось, так туда и не доехал. Может быть, он просто передумал или отложил на другой день. Почему бы и нет. А возможно, у него возникли какие-то более неотложные дела.

— Вы не думаете, что фермер, с которым он должен был встретиться, лжет?

— Этого я не могу сказать.

— Кто с вами общался по поводу приема на работу Леопольда? Он сам?

— Нет, не он. Пришел человек из немецкого посольства на Приморской набережной, хотя в те времена у них было скорее торговое представительство, нежели посольство. Потом оно значительно расширилось. На самом деле я уже встречался с этим господином в Лейпциге.

— В Лейпциге?

— Да, мы каждый год ездили туда на выставки. Там проводились всевозможные ярмарки промышленных товаров и техники, и большая группа наших представителей, сотрудничавших с восточногерманскими производителями, всегда участвовала в таких мероприятиях.

— Что это был за человек, с которым вы общались?

— Он не называл своего имени.

— Имя Лотар Вайзер говорит вам о чем-нибудь? Лотар Вайзер. Он был восточным немцем.

— Никогда не слышал такого имени. Лотар? Нет, не слышал.

— А вы можете описать этого человека из посольства?

— Прошло так много времени! Ну, полноватый. Я бы сказал, что довольно любезный, если бы он не принуждал меня брать Леопольда на работу.

— Вам не кажется, что нужно было сообщить эту информацию полиции? Вам не приходило в голову, что она могла бы быть полезной?

Бенедикт растерялся. Потом пожал плечами:

— Я пытался сделать вид, что эта история не касается ни меня, ни моего предприятия. Я был убежден, что это не мое дело. У меня не было ничего общего с Леопольдом. В действительности он не имел никакого отношения к фирме. Мне просто пригрозили. Что же было делать?

— Вы помните его подружку, невесту этого Леопольда?

— Нет, — задумался Бенедикт. — Нет, не помню. Она…

Он замолчал, точно не знал, что именно следует сказать о женщине, потерявшей любимого человека и так ничего и не узнавшей о его судьбе.

Чех Мирослав проживал на юге Франции. Несмотря на возраст, у него была прекрасная память. Он говорил по-французски, неплохо знал английский и согласился поговорить с Сигурдом Оли по телефону. Квин из американского посольства в Рейкьявике, давший полиции этот контакт, помог с организацией телефонных переговоров. В свое время Мирослав был осужден в своей стране за шпионаж и отсидел несколько лет в тюрьме. Он не занимал никакой высокой должности и не считался серьезным разведчиком, но все же большую часть времени на посту сотрудника МИД Мирослав провел в Исландии. Сам себя он не причислял к шпионам. Говорил, что поддался искушению подзаработать денег, предложенных неким человеком из американского посольства в обмен на информацию о чем-либо необычном, происходящем в его дипмиссии или представительствах других восточноевропейских стран. Но ему нечего было рассказывать. В Исландии никогда ничего не происходило.

Наступила середина лета. За время летних отпусков все практически забыли о скелете, найденном в озере Клейварватн. Средства массовой информации уже давно перестали говорить о нем. Из-за мертвого сезона запрос Эрленда о возможности начать поиск пропавшего мужчины с «Фолкэном» был отложен в долгий ящик.

Сигурд Оли с Бергторой съездили на две недели в Испанию. Вернулись загоревшими и отдохнувшими. Элинборг в компании своего мужа Тедди поездила по стране и провела полмесяца на даче сестры на севере Исландии. Интерес к ее кулинарной книге все еще был велик, и в коротком интервью глянцевому журналу «Люди и новости» она заявила, что у нее в печке уже готовится новое произведение, то есть еще одна книга рецептов.

Однажды в конце июля она принялась шептать Эрленду на ухо, что у них наконец получилось. Речь шла о Сигурде Оли и Бергторе.

— Почему ты шепчешь? — удивился Эрленд.

— Наконец! — радостно воскликнула Элинборг. — Бергтора только что мне рассказала. Это еще секрет.

— Что? — удивился Эрленд.

— Бергтора беременна! — сообщила Элинборг. — У них было столько проблем с этим. Им пришлось прибегнуть к искусственному оплодотворению, и на этот раз им удалось.

— То есть у Сигурда Оли будет ребенок?