– Ну, какого….. Я что, просил кого-нибудь, чтобы на меня что-то лили. Тьфу, черт, прямо в рот.

Я попытался открыть глаза, но веки слиплись и не открывались. Что-то тяжелое не давало вздохнуть полной грудью, и руки, зажатые этой тяжестью, не могли пошевелиться. Моя попытка протереть глаза окончилась неудачей. Тяжесть резко увеличилась, по всей видимости, что-то бросили на меня еще.

– Меня что, уже закапывают? Значит, эксперимент окончился неудачей? И я все еще живой? Но я же просил, чтобы в случае неудачи меня умертвили. Или сын так и не смог это сделать? Слабак! Он что не понимает? Ведь закапывать в могилу живым еще хуже. Эвтаназию он не смог для родного отца организовать, а живым закапать смог. Так что ли?

Моя попытка прощупать свое тело, и понять, что меня действительно закидывают землей, результатов не дало. Я, как и прежде не мог пошевелить даже пальцем. Хорошо, что жидкость перестала литься, и я смог, наконец, открыть рот, чтобы закричать и дать знак этим долб…, нехорошим людям, что я живой. Попытавшись крикнуть понял, что не получается, я смог только что-то прошипеть. Тяжесть давила все сильнее и сильнее. И хотя сверху на меня уже ничего не падало, все равно я все также не мог пошевелиться. Я понял, что под такой тяжестью долго не протяну. Задохнусь от нехватки воздуха. Я забился в невероятном усилии хоть как-то освободить грудную клетку и вздохнуть, хоть капельку воздуха втянуть в свои легкие. Буквально недавно я мечтал о смерти, я молил сына, чтобы он решился на проведение эвтаназии для меня. А сейчас, когда вот она, рядом, я вдруг отчаянно захотел пожить еще. Пусть даже в еще более худшем положении, но продолжить свое существование. Я, оказывается, ХОЧУ ЖИТЬ!

– Ну, наконец-то! Дошло до них. – Я понял, что с меня стаскивают груз, кто-то пытается вытащить из-под этой тяжести мое тело, я даже стал различать звуки. Сразу, как только удалось вздохнуть полной грудью я, услышал…., рыдания.

Нет, это явно не сын. Женские рыдания, переходящие в вопль я еще в состоянии отличить от сдержанных рыданий сына, к которым я уже стал привыкать в последнее время. Он, от бессилия хоть как-то помочь моим страданиям, не сдерживался и плакал. Я его как мог, успокаивал и говорил, что зря он так расстраивается. Я уже прожил свою жизнь, как-никак, и мне уже семьдесят лет, и что даже в лучших условиях многие умирают намного раньше меня. Для меня гораздо большая мука, жить с постоянной болью, и было бы большим облегчением просто умереть, без этих так надоевших попыток с его стороны помочь моим страданиям. Все пятнадцать лет с момента заболевания я пытался себя вылечить, но болезнь не отпускала мое тело и чем дальше, тем все больше и больше тело покрывалось болячками, переходящими в струпья. Эти болячки покрывали постепенно все тело и чесались. Применяемые лекарства, мази, уколы, замена крови, иголки – все безрезультатно. Знание, что эта болезнь широко известная и, тем не менее, не излечимая, меня не успокаивало. Псориаз – много раз мной изученный медицинский диагноз не помогал найти противоядие этому недугу. Тихо и уверенно эта болезнь поражала все мое тело. Ничего не помогало. И вот я уже не могу встать с постели, все тело чешется и, кажется, что чешется даже все мои внутренние органы. Кровь уже не льется из расчесанных ран, она просто сочится, тут же застывая в новые гнойнички. Обмывать их нельзя это приводит к еще большему обострению. Один из вариантов, откуда эта болезнь, врачи приписали аллергии на воду. Ослабленный иммунитет, вкупе с нервным расстройством и аллергией на воду дал, по их мнению, подобный результат. Правда, такого обострения как у меня они еще не видели. Я в последнее время уже плюнул на их эксперименты, вернее нам с сыном не на что стало покупать лекарства. Мы с ним уже и так продали все, что могли для проведения предложенной врачами операции по пересадке печени, но незаметно эти деньги испарились, и уже подошедшая очередь на операцию оказалась невозможной. По простой причине – нет денег. Да и откуда они, у простого военного пенсионера, такие деньги. После гибели жены мне пришлось воспитывать сына одному. А ведь жизнь военного инженера-строителя для таких подвигов не предназначена. Постоянные командировки, переезды с одной стройки на другую были раньше с помощью жены вроде, как и нормальными явлениями и преодолевались легко, даже нареканий особых не было со стороны подруги. Пока не было детей. Поздний ребенок стал для нас с женой настоящим счастьем. Я тогда, честно говоря, сомневался, что это мой ребенок. Ведь попытки зачать маленького, которые нами старательно не прекращались, все то время что мы с ней совместно жили, так и не имели положительного результата. И вот после того как мы успокоились и стали поговаривать, что нам надо взять ребенка из детдома, вдруг неожиданно получилось. После трех лет мальчик стал очень похож на меня и моя скрытая от жены неуверенность в отцовстве, сама собой пропала. В четыре года сын лишился матери, я лишился своей жены, своей подруги, своего единственного и близкого мне человека. Банальный переход улицы закончился для неё под колесами грузовика смертью. Так вот и остались мы вдвоем, попытку заглушить горе водкой вскоре пришлось оставить, причем полностью. Сын требовал внимания и заботы, и вскоре из-за этого мне пришлось уйти в отставку, благо, что выслуга лет позволила мне получить пенсию и квартиру. Неустроенность и неумение заниматься бытовыми домашними делами вынуждала меня психовать, нервничать. С работой как-то вроде наладилось, а вот с садиком нет. Те частные садики, что предлагали неопрятные тетки в своих частных домах, меня, откровенно говоря, пугали, и отдавать своего единственного сына в их руки я посчитал ненужным риском. Несколько раз нанимал нянечку, но они долго не задерживались из-за моих, как они полагали, странных требований по уходу за ребенком. Наконец я нашел то, что хотел. Нет, не в смысле хорошего детского сада. Я нашел надомную работу. У меня всегда получалось неплохо чертить. Сама профессия заставляла это делать. Вот и пригодилось мне это умение. Меня вначале попросил мой знакомый сделать дипломный проект сыну, который учился в архитектурном институте. Отказаться я не мог, тем более он предложил кучу денег за работу. Сделал, сын знакомого получил отличную оценку, а я получил множество клиентов. Вот так мы и стали жить с сыном. И если бы не эта болезнь, то можно сказать что жили не плохо.

К сожалению, бог меня видимо невзлюбил. Наверное, потому, что я неверующий, даже сына не крестил. Считал вполне достаточным для жизни, что дьяволу я не подвластен, соблюдаю законы, никого не только не убил, но даже не покалечил в драках, которые по молодости случались и со мной.

Вот он и наслал на меня это испытание. Болезнь эта для меня и для моего сына стала огромным проклятием. Поэтому не мудрено, что стал он искать среди колдунов, знахарей и разных других экстрасенсов человека, который смог бы хоть как-то облегчить мою судьбу. Но все это вылилось в очередную трату наших и так незавидных финансов. Облегчить они все смогли только наш кошелек. Сын не прекращал поисков и каким-то образом наткнулся на странного мужика, который обещал переселение души в другое тело. А так как я уже умолял сына найти возможность проведения эвтаназии, то ему показалось, что он хоть как-то даст мне возможность умереть с надеждой, что смогу очнуться в новом теле, пусть даже и, не осознавая это. Мне, собственно говоря, уже было все равно. Лишь бы закончились муки и мои и моего сына. Я понимал, что ему очень трудно решиться на столь незаконный в нашем государстве шаг и то, что нашелся какой-то человек, который сможет взять на себя мою смерть, для него был реальный выход в непростой для него ситуации. Тем более что тело мое уже будет находиться в морге. Именно там и работал этот новый чудотворец, который за определенную плату обещал переселить в новое тело мою душу, или мое сознание, или энергетический сгусток моего тела. Да и какая, собственно говоря, для меня разница. Я на все был согласен, хоть и был уверен, что это очередной шарлатан, берущий деньги с доверчивых родственников за мифическую возможность дать жизнь в другом теле. Для сына это была, как и для других таких же впечатлительных родственников, которых этот авантюрист также обманывал, возможность оправдать себя в своих глазах, представить, что ими сделано было все возможное. Что это последняя возможность дать надежду умирающему человеку в продлении его жизни где-то там….

Короче я согласился на эту муть. Я и представить даже не мог, что это будет обставлено таким шоу. Мужик с синюшным лицом хорошего алкоголика закатил коляску с моим телом в холодильник морга. Я хоть и был в невменяемом состоянии от боли, но все равно смог разглядеть, что в этом могильнике кроме нас двоих никого не было из живых. Зато мертвых было несколько человек. Трупы, а иначе их никак не назовешь, сидели вокруг очерченного ярко красным цветом кольца, который образовывал замкнутый круг с небольшим промежутком между этой красной полосой. Посыпанная желтым песочком эта, по всей видимости, та самая дорожка, которая предположительно и вела именно туда, куда и должна отъехать моя душа после ритуала. Начало её шло из круга, с ярким пятном желтого цвета, точно посередине. В этот желтый круг и усадил меня странный мужик, который тут же на моих глазах переоделся в балахон синего цвета. В руках его появился небольшой хрустальный, толи череп, толи просто шар по форме похожий на человеческий череп. Мне было, честно говоря, уже не до этого. Меня от холода и этих странностей начало корежить еще сильнее, и я уже не мог ничего ни видеть, и ни чувствовать кроме своей всепоглощающей боли.

Поэтому я, почувствовав, что еще живой, испугался, что меня живьем зарывают в могилу. А когда услышал женские рыдания, то естественно появилось желание понять, где я нахожусь, и что со мной происходит.

С большим усилием и продолжавшимися воплями на незнакомом мне языке женщина смогла, наконец, освободить меня от тяжестей на моем теле. Я с трудом смог вздохнуть, что-то в груди мешало этому. Какой-то ком воздуха или еще чего-то встал в клапане сердца и никак не мог покинуть тело.

– А мое ли это тело? – Испуганно подумал я, и попытался протереть глаза рукой. Вернее попытался поднять руку, чтобы протереть глаза от липкой жидкости, которая как я чувствовал, схватилась уже коркой на лице. Руки меня не слушались. Боль в суставах заставляла думать, что они попросту выбиты, или вывихнуты. Но именно эта боль была в моем теле, другой, той, привычной, для меня боли, я почему-то не чувствовал.

Мои попытки, по всей видимости, не остались незамеченными. Женщина, судя по интонации, что-то радостно закричала, и с усиленной поспешностью стала меня освобождать от тяжести, и вскоре я почувствовал, что полностью освобожден. Пробка воздушная, что до сих пор стояла в горле, пропала, и я смог вздохнуть полной грудью. Какое счастье, какое блаженство…. Глоток воздуха! Еще один! – Значит, я жив! Мои легкие, наслаждаясь чистым воздухом, тоже кричали, что я жив. Солнце – невозможно не почувствовать, как его жаркие лучи тут же меня обняли и принялись нежно меня ласкать. Небольшой ветерок слегка насыщенный соленой морской влагой пробежал по моему телу и пощекотал по моему обостренному обонянию.

– Откуда все это? Я что, попал в рай?

Ведь даже не видя еще ничего, я уже понял, что нахожусь не в том могильном холодильнике, где только что был, и где мне предстояло расстаться с жизнью. Я понял, что меня окружает другая действительность.

– Так что? Неужели этот алкаш смог меня куда-то переместить? Значит, его шаманство удалось?

Мне захотелось срочно все увидеть. Я опять попытался пошевелить руками, но вновь постигшая меня боль заставила бросить эти поползновения. Зато на меня обрушился, как мне показалось, целый водопад воды. Соленой воды, но зато быстро снявшей с моего лица корку. Женские руки с осторожностью снимали ее с моего лица, стараясь, чтобы соленая вода не попадала в мои раны, и вскоре я смог смотреть и видеть. То, что я сумел ухватить своим взглядом, меня слегка напрягло. Даже не так, меня очень взволновало.