— Что ж… — Александр закинул ногу на ногу, уперев локти о подлокотники кресла и сцепив перед собой пальцы. — Пришло время ответов… Ив, — он перевел взгляд на сидевшую правее Макса Ивори, — расскажи им.

— Гм… Им? — Макс не удержался, перестав на мгновение изображать Будду. — То есть: я здесь не один пребываю в неведении?

— Да, — улыбнулась тогда Ивори. — Рин пока тоже не знает подробностей вашего дела… Только Клэр… у Клэр доверительные отношения с нашим руководителем, — она тепло взглянула на девушку-искина и вместе с ней к Клэр повернулись сидевшая с ней рядом Рина и Макс.

— Я тебе уже говорила, что в Организации каждый на своем месте и знает столько, сколько ему необходимо знать… — добавила, повернувшись от Клэр к Максу, Рина.

— Да. Именно так, — снова заговорила Ивори, — и обстоят дела в Организации. Каждый делает свое дело и на своем месте… — она немного помолчала и продолжила: — Макс. Я хотела бы задать вам один вопрос.

— Конечно. Спрашивайте.

— Скажите, что вас не устраивает в мире? Почему вы — талантливый программист, имевший, захоти вы того сами, и без нашей помощи все шансы на продвижение в компании… почему вы занимались тем, чем занимались? Я имею в виду вашу деятельность, подпадающую под целый букет уголовных, не считая прочих, статей. Что заставляло вас рисковать с юного возраста, когда вы, будучи еще студентом университета, стали взламывать ресурсы корпораций, подделывать документы, посягать на интеллектуальную собственность?

Макс внимательно слушал Ивори, уже зная, с первых ее слов, как ответит ей и, когда она закончила, ответил:

— Меня не устраивает политическая система мира. Не устраивает несоответствие между уровнем его развития и распределением материальных благ. Меня не устраивает то, что человечество, технологически, пребывает в состоянии искусственной комы… то есть: оно живет и относительно здравствует, но стоит на месте… человечество застряло, остановилось в развитии, — сказал он и, задумавшись на миг, добавил: — Я знаю историю древнего мира… Все эти уровни… — это не что иное как разновидность кастовой системы! Причем, если тем дикарям, вроде древних индусов, можно простить их дикость… ну, религии у них там были всякие дурацкие… то мы… Мы же на Марс летаем! Правда только на один Марс и летаем… Но ведь летаем! Давно уже вышли из пещер, слезли с пальм, выбрались из радиоактивных пустошей… а остаемся дикарями… Большая часть, по крайней мере, — говоря все это, Макс смотрел вперед перед собой, на стоявший перед ним на ковре столик. Раздался сигнал комбайна и Александр встал, прошел к устройству и принес, поставив на столик, четыре чашки с ароматным кофе, для себя, Макса, Рины и Ивори, и стакан с фруктовым соком для Клэр. Макс поблагодарил за кофе, отхлебнул из чашки и, вернув ее на стол, произнес, повернув лицо к Ивори: — Вы спросили: что заставляло меня рисковать… — он помолчал, пожал плечами, — вначале — желание изменить мир, — улыбнулся Макс. — Я тогда был юн и наивен… Потом — желание заработать, вместе с презрением к тем, на права собственности кого я с удовольствием посягал.

При последних словах улыбка на лице Макса стала заметно шире. Ивори ответила на эту улыбку легким одобрительным кивком.

— Я полностью с вами согласна, Макс, — сказала она. — Но, что стало причиной такого вашего поведения? Если можно, одним словом… или двумя…

Макс задумался.

— Понимание. — Сказал он. — Понимание того, что происходит.

Ивори и Александр переглянулись.

— Спасибо за ваш честный ответ! — сказала Ивори. — Да, — сказала она Максу, — понимание очень важно. Но без знаний понимание может быть неточным, может быть ошибочным, его может и вовсе не быть, — она внимательно посмотрела на Макса, как бы желая убедиться в том, что он ее понимает. — Но и знание и понимание еще не все… Это как готовый к движению автомобиль, который стоит на месте. Понимание ничего не значит без действия. А чтобы действовать, нужна воля, решимость.

— Понимаю, — сказал Макс.

— Это хорошо, — снова улыбнулась Ивори. — Теперь можно перейти к главному…

«…наш поезд прибывает на станцию «Западный Лондон» через пять минут…» — сообщал знакомый приятный голос, принадлежавший одной популярной актрисе.

Поезд по-прежнему покачивало. Макс открыл глаза: освещение было мягким, совсем как в том каменном домике на побережье океана, где перед тем витали его мысли. На мгновение Макс задумался, и по его лицу скользнула тень глуповатой улыбки. Опомнившись, он скользнул глазами слева направо: Клэр продолжала читать свой интерактивный листок, не замечая его взгляда; Рина же встретила взгляд Макса теплой улыбкой:

— Тебе что-то приснилось? — спросила она. — Что-то хорошее?

— Что?..

— Ты проснулся с улыбкой. Я наблюдала за тобой.

— А… — Макс, наконец, понял. — Подумалось вот… — он встряхнул головой, и, повернувшись, снова взглянул на Клэр: та отвлеклась от листка и с интересом слушала. Макс улыбнулся ей и снова повернулся к Рине. — В общем, я, кажется, заснул и мне приснился тот домик… Ты ведь знаешь, что две тысячи лет назад те места назвали «Новой Англией»? — (Рина кивнула) — Ну, так вот, получилось, что, проснувшись, я из Новой Англии попал сразу в Старую…

— Тебе там понравилось? — спросила его Рина.

— Где? Во сне?

— Рин, он, кажется, еще не проснулся, — сказала Клэр.

— Нет, — покачала головой Рина, — в домике, в Новой Англии… — терпеливо пояснила она.

В этот момент в вагоне снова зазвучал знакомый голос:

«Поезд прибыл на станцию «Западный Лондон. Начато шлюзование. Экипаж поезда и корпорация «Америка» благодарят вас за выбор нашей транспортной компании и желают вам успехов! До новых встреч!» Поезд остановился в шлюзе перед вокзалом.

Когда сообщение закончилось, Макс ответил:

— Да. Очень хорошее место! Пожалуй, лучшее из всех, где мы бывали…

Рина взглянула на него с нежностью и чмокнула в висок, потом улыбнулась Клэр.

— Нам пора… — сказала она. — У нас не так много времени… — (В этот момент поезд снова тронулся, выползая внутрь вокзала: в окнах вагона медленно проплывали другие поезда и спешившие на посадку люди.) — Дядя Элиот через два часа уезжает на Австралийский континент…

Макс волновался. Далеко не каждому в Организации оказывалась такая честь — встречаться лично с одним из ее вождей и первых руководителей. Кроме того, Элиот был ко всему еще и главой корпорации «Олимпус», которой на Британском архипелаге принадлежало почти семьдесят процентов всех активов, и, как следствие этого, членом Верховного Совета в Мировом Корпоративном Правительстве. Макса ждала встреча с одним из тринадцати президентов мира, или даже его королей… — отправляясь на такую встречу трудно не волноваться. Но рядом были Рина и Клэр и Макс, уж как-нибудь, переживет предстоящую встречу.