"Что там ещё придет в голову этой драчливой девице? Только за то, что совершенно невинно погладил ее по ножке так жестоко стукнуть!
– думал я, лежа на крупном, желтоватом песке, покрывающем дорогу.
– Пока лежу, не дерется, и ладно. Полежу, а когда успокоится, тогда и встану..."

Вдруг что-то твердое коснулось моего носа. Я приоткрыл глаза. Это оказался кончик белой туфли Даши. Она тыкала им меня в нос. Я слегка повернул голову. Стройные Дашины ноги, словно гладкие полированные колонны из светло-коричневого мрамора уходили вверх и там, в вышине под платьем резко сходились. С этого угла зрения картинка выглядела просто потрясающе. Вставать категорически не хотелось. Но голос Даши источал вовсе не мед, хотя и прежней злости в нем уже не было.

– Вставай, поехали!

Ножки развернулись и исчезли из вида. Дверца машины хлопнула. Вылеживать на дороге смысла больше не было, и я поднялся. Не сразу, не вскочил, а, опершись о бампер, осторожно поднялся, покачался на подгибающихся ногах и снова направился за руль. Даша уже сидела там же, на пассажирском месте и... улыбалась!

Совсем немного, совсем чуть-чуть, уголками губ, но улыбалась. Я был крайне озадачен такой реакцией. И мне потребовалось проехать с пяток километров, когда до меня дошло.

"Вот ведь хитрюга! Добилась того, чего хотела, спровоцировала меня и теперь меня выкинут с фермы Малицких так, что только пятки сверкнут. И ведь не поспоришь: покушался на честь хозяйской дочки! Всё правильно! Значит всё это: глубокий сон, коротенькое платьице в котором и девочка пяти лет постыдится выйти на улицу, и эта поездка... всё рассчитала! Молодец!"

Но злости у меня на нее не было. Вот не было и всё тут.

"Уж, если девушка чего задумала, то ни за что не отступится. Черт с ними с документами! Всё равно вилами на воде было писано: украду - не украду. Что-нибудь придумаем! Но зато теперь всю дорогу я на законных основаниях могу созерцать достойное зрелище. Платьице то длиннее не сделаешь и мне хоть какая-то компенсация!"

Поэтому вполне объяснимо, что теперь я, почти на законных основаниях, делил свое внимание поровну между дорогой и Дашиными ножками, а временами ножки оттягивали на себя гораздо больше половины. Только этим я могу объяснить ту ошибку, которую я совершил и о которой я узнал гораздо позже. Мне были описаны все приметы, но в двух случаях, это выяснилось позднее, я свернул не налево, а направо...

Теперь, когда стало ясно, что меня выгонят с фермы, мне почему-то полегчало. Будущее было в какой-то мере предопределено и особого выбора у меня уже не было. Мусорные баки или мусорные свалки, вот самый реальный вариант моего будущего и то, это только в том случае, если меня не загребет полиция или не прикончат одержимые местью маги. Но всё это будет позже, а сейчас мне было наплевать на такие перспективы. Я ехал, наслаждался теплым летним днем, веселыми сосновыми борами, мельканием солнечных пятен по гладкой, словно полированной коже Дашиных ножек и был вполне счастлив. Впервые в этом мире я чувствовал себя так хорошо, но всему хорошему приходит конец. Пришел конец и нашему путешествию. Мы прибыли на огромную поляну. Съезда с нее не было. Тупик! Я растолкал Дашу.

– Прибыли, хозяйка!
– решил я потешить самолюбие девушки.

Даша проснулась, одернула платье и огляделась.

– Хм...
– задумчиво пробурчала она, морща лобик.

– Что-то не так?
– спросил я.

– Да нет, всё так! Вылезай и ищи зарубки. На зарубках буква `Д` и номер. Всего десять сосен. Найдешь, начинай пилить, а я ещё подремлю.

Зарубки я нашел не сразу. Были они метрах в пятидесяти от поляны. Стёс на каждой сосне в ладонь величиной и нацарапано красным карандашом что-то похожее на `Д` ...или `О`... или `С`? Слегка озадачившись, я задумался, но потом решил.

"Приехали туда, куда надо! Значит и сосны те самые!"

Размер, правда, меня удивил. Сосны впечатляли. Воистину настоящий корабельный лес. Я в таком никогда не бывал.

"У нас подобные красавицы спилены были наверно ещё в незапамятные времена", - думал я, подрубая первую сосну. Затем взялся за бензопилу.

Спустя какое-то время все сосны были спилены и очищены от сучьев.

Распиливать на бревна нужной для бани длины мне велено не было.

"Может и ещё чего из этих бревен выйдет", - подумал я и пошел в лес подальше от поляны. Мне совершенно не улыбалось, увидеть любопытную мордашку Даши, когда я присяду по своим делам, где-нибудь вблизи спиленных бревен, которая подкрадется с неожиданной проверкой: как там ее поднадзорный, не отлынивает ли от своих обязанностей?

Я особенно не спешил, поскольку план по лесоповалу выполнил и ушел довольно далеко. Возвращался я не спеша, ступал тихо, наслаждался лесной тишиной, и именно это позволило мне услышать голоса, доносившиеся с поляны.

"Лесник, что ли подъехал?
– подумал я и пошел ещё осторожнее.
– Не буду чужим на глаза показываться, мало ли... Морозовы-то наверняка меня ещё ищут... Всего два месяца прошло..."

Я решил залечь на краю поляны и не выходить, пока Даша не останется одна. Но, когда я выглянул из-за сосны на поляну, то был весьма удивлен увиденным зрелищем.

На поляне присутствовали помимо Даши еще двое парней примерно моего возраста, то есть от двадцати до двадцати пяти лет и машина, тоже джип, но не старый и явно не дешевый, и с какой-то интересной эмблемой на дверце: сжатый кулак, а из-под него разлетаются искры. Один парень востроносый, лицо узкое вытянутое очень смахивает на крысиную морду, а второй, словно по контрасту щеки имел такие, что ушей было не видно и смахивал на добродушного бобра. Востроносый стоял вплотную к Даше и орал на нее.