Мини-фотоаппарат, которым снабдил меня Бакли, был прикреплен под лацканом пиджака. Объектив смотрел через петлицу. Обнаружить его можно было лишь после придирчивого обыска. Я в который раз потрогал спусковую кнопку в кармане.

— Только один снимок, — несколько раз повторял репортер, — только один. Этого вполне хватит. Перезарядить пленку у вас не будет возможности, так что не торопитесь. И поймите, мистер Скотт, такая возможность выпадает раз в жизни. Если вам удастся сфотографировать стол с рулеткой, хотя я очень сомневаюсь, что он там имеется, это будет сенсация года. Да мы разорвем город на части.

Я с унынием размышлял о том, что он вообще не задумывался о моей участи в случае, если меня поймают за руку в момент фотографирования. В таком случае разорвут на части как раз меня.

Мы вышли в маленький холл. Почти все пространство занимали двое охранников с мускулами, накачанными годами тренировок. Казалось, они с легкостью бы выстояли пятнадцать раундов с самим Роки Марчиано.

Мельком взглянув на Уиллера, громилы сосредоточили внимание на моей персоне. Выражение, появившееся на их лицах, заставило меня внутренне поежиться. Примерно так же могли быть удивлены масоны, если бы в разгар их мистического ритуала на стол перед ними свалился цирковой клоун.

Даже не поприветствовав охранников, Уиллер направился к дверям, расположенным прямо напротив лифта. Я зашагал следом.

Мускулистые парни были настолько ошарашены нашей наглостью, что нам почти удалось достичь двери. Почти, но не совсем.

Голосом, похожим на звук иерихонской трубы, один из них пророкотал:

— Эй, ты! Куда собрался?

Остановившись, Уиллер повернулся. Недовольная гримаса появилась на его лице. Окрик его слегка отрезвил, но он был членом клуба и имел право на более вежливое обращение.

— Это вы мне? — с достоинством осведомился он, хотя в сравнении с громилами он был безвреднее котенка.

— Нет, что вы, ему! — Тот, что был чуть повыше, шагнул ко мне. Казалось, на меня надвигается гора. — Куда собрался, парень?

— Это мой друг, — вмешался Уиллер, тоном голоса демонстрируя максимум уверенности. — Он со мной. У вас есть возражения?

— Мистер Клод в курсе? — Охранник сверлил меня враждебным взглядом.

— Разумеется, — гордо ответил Уиллер и, взяв меня за локоть, подтолкнул к двери, не обращая внимания на громил.

Мы оказались в просторном помещении, заполненном мужчинами и женщинами. В воздухе плавали клубы сигаретного дыма и слышался слитный гул голосов.

В центре помещения располагался стол с рулеткой, а вокруг сгрудились игроки, в которых я без труда опознал сливки общества Палм-Сити. Мне на ум пришли слова Уиллера о ставках. Что ж, он сказал это не для красного словца. Перед игроками лежали горки разноцветных фишек, и я понял, что за один раз здесь действительно разыгрывается несколько десятков тысяч долларов.

— Для начала осмотримся немного, — доверительно прошептал Уиллер, окинув всецело поглощенных азартом игры людей взглядом профессионала. — С этими акулами лучше не связываться.

Всеобщее внимание было приковано к пожилому толстяку, перед которым высилась приличная груда фишек. Я подошел поближе и увидел, как он небрежно поставил две стопки фишек на черную пятерку.

Еще несколько игроков поставили свои фишки на черно-красные квадраты, но их ставки были значительно меньше.

— Ставок больше нет, — объявил крупье, и колесо рулетки завертелось. Все как загипнотизированные наблюдали за бегом шарика. Проделав несколько оборотов, он с негромким стуком упал в черную лунку с номером пять. Кто-то стоящий в задних рядах негромко ахнул. Все с шумом перевели дыхание.

Крупье, темноволосый мексиканец с невозмутимым лицом профессионального игрока в покер, сгреб лопаточкой фишки проигравших, а горка перед толстяком стала выглядеть еще внушительнее.

Я оказался за блондинкой, одетой в платье, позволявшее любоваться ее спиной вплоть до талии. Вокруг нее витало плотное облако французских духов.

Весь стол был как на ладони. Сильные рефлекторы над столом позволяли рассмотреть буквально каждую мелочь. Лучший ракурс не найти.

Бакли предупредил, что нужно всего лишь стать лицом к столу и нажать кнопку. Объектив срабатывает так быстро, а пленка настолько чувствительна, что промашки не будет.

Уиллер занялся поисками свободного места и на какое-то время оставил меня одного. Затаив дыхание, я сунул руку в карман и мягко нажал кнопку. До моего слуха донесся еле слышный щелчок, и я понял, что снимок сделан.

И на этом мое везение закончилось.

Я до сих пор так и не знаю, что конкретно меня выдало: то ли меня заметили следившие за порядком охранники, то ли всему виной волнение, отразившееся на лице. Либо же чуткое ухо крупье уловило посторонний звук. Но не это суть важно. С двух сторон меня взяли в клещи здоровенные парни, а их пальцы, словно стальные наручники, намертво зажали мои кисти.