— И начал делать деньги?

— Я начал заниматься бизнесом, потому что отец убедил меня в том, что только бизнес приносит деньги. Мне казалось, что, если я буду этим заниматься, он будет доволен и горд мной.

— Томас, мы слишком мало знакомы, но я знаю многих молодых людей, похожих на тебя. Тебе только предстоит увидеть, что таится в твоей душе. Ты освободишься от своего кокона, и все увидят красоту, которая в нем скрывалась. У тебя еще все впереди, но пора уже всерьез заняться поиском своего ангела.

Том озадаченно молчал. С одной стороны, он верил словам старика, с другой — никак не мог приложить их к собственной жизни. Он столько лет потратил на то, чтобы стать таким, каким его хотели видеть другие! А вдруг этот ангел его покинул и теперь у Тома не хватит решимости и сил найти в себе искомую сущность?

Старик прервал его мысли:

— Томас, ты не отыщешь всех ответов за один день. Но зерно уже посеяно в твоей душе. И в свое время оно прорастет, и его всходы подтолкнут тебя. Сейчас ты усвоил первый урок: кто бы что ни говорил, знай: в тебе дремлет ангел. Когда ты проникнешься этим знанием, ты поможешь ему расправить крылья.

— Вот бы кто-нибудь сказал это моему отцу, — пробормотал Томас.

— А может быть, ты должен это сделать сам?

В жизни каждого человека наступает время, когда он должен сделать выбор: или он будет заниматься тем, к чему лежит его душа, или позволит решать за себя другим.

Итак, Томас, вот мы и подошли ко второму уроку от II Gigante... — Старик замолчал, его лицо выражало глубокую задумчивость.

— И это?.. — вопросительно произнес Том.

— Представь, что «Давид» не был бы создан. Или Сикстинская капелла осталась без фресок. Два чуда, перед которыми преклоняется весь мир! — Старик возбужденно взмахнул руками, потом наклонился ближе к Тому и чуть тише продолжил: — А теперь вдумайся в то, что я тебе сейчас скажу. Ничего этого и впрямь не было бы, если бы Микеланджело пошел на поводу у своего отца.

— Не понимаю. О чем вы? Чего хотел его отец?

Старик глубоко вздохнул.

— Это так же важно для тебя сейчас, как когда-то для самого Микеланджело. Вот тебе еще одна история. Лодовико Буонаротти был мелким флорентийским чиновником, владел кое-какой недвижимостью, имел некоторые накопления, которые со временем все таяли и таяли. Лодовико надеялся, что его дети возродят славу рода. Он хотел, чтобы они стали состоятельными, уважаемыми людьми, пользовались благоволением властей. Он спал и видел, что Микеланджело откроет свое дело, станет уважаемым в городе купцом. Но юный Буонаротти мечтал совсем о другом.

Все началось, когда он был еще подростком. В тринадцать лет он поступил учеником к известному живописцу Доменико Гирландайо. Лодовико пришел в ярость. Совсем не о такой карьере для своего сына он мечтал. Лодовико изо всех сил пытался помешать Микеланджело, полагая художников людьми низшего сорта.

— И что же дальше? Естественно, конец истории мне известен, но как Микеланджело удалось выстоять?

Старик повернулся к Тому и воздел вверх руку, отмечая жестом главный момент.

— А это, Томас, и есть второй урок, который навсегда изменит твою жизнь.

В нем определенно погиб великий актер, невольно подумал Том.

— Слушай внимательно: что бы ни думали другие о том, что ты должен делать или кем ты должен быть, ты должен всегда слушаться своего сердца, и только его. Именно так и поступил Микеланджело. Он отказался от участи, уготованной ему отцом. Он нашел себе учителя. Он сам пришел к Гирландайо и начал постигать основы искусства. Вскоре, когда и сам Доменико понял, что у его ученика талант от Бога, Микеланджело поселился у Лоренцо Медичи, из тех самых Медичи, влиятельнейших людей во Флоренции. Лоренцо был покровителем изящных искусств, он и взял юного подмастерья под свою опеку. Наконец-то удача улыбнулась мальчику!

— А что сделал Лода... Лови...

— Лодовико.

— Ну да, Лодовико! Что он сделал тогда?

— А что он мог поделать? Микеланджело шел путем, начертанным его сердцем. Но только прославившись, он смог заслужить отеческое благословение. Задумайся на секунду: что случится, если ты просто бросишь свою теперешнюю работу и начнешь заниматься тем, что ты любишь, тем, что способно зажечь твое сердце, тем, в чем заключается твоя истинная страсть?

— Отец меня убьет, — безучастно проронил Том.