...Не так давно пришлось участвовать в радиопередаче, посвященной СПИДу и другим венерическим болезням. При этом собеседник-врач упорно отказывался употреблять этот термин, произнося вместо него некое сокращение, означавшее «болезни, передающиеся половым путем». На вопрос, в чем разница между теми и другими, он не ответил. Ну ладно, не велика важность. Далее, однако, мы услышали еще одну уникальную формулировку: «коммерческий секс». Отвертеться от объяснений, чем его не устраивает слово «проституция», доктор не смог и сухо сообщил, что «таково требование Всемирной организации здравоохранения». Надеюсь, радиослушатели получили ясное понятие о происхождении политкорректности.

Политкорректность работает в паре с извращенным, изуродованным понятием о правах человека: якобы каждая личность «имеет право на защиту» от любой информации, которая ее, эту личность, по тем или иным причинам не устраивает. И во многих зарубежных странах этот верх абсурда уже близок к воплощению. Например, какой-то американский идеолог-гомосексуалист обратился в суд с иском против своих оппонентов, чтобы те не называли его гомосексуалистом, а только «gay» (увы, по вине наших бездарных и бестолковых переводчиков политкорректные англицизмы исподволь проникают в русский язык).

Но политкорректность – это не просто абсурд, это гораздо хуже, чем абсурд. Приведенный выше тезис о «защите личности» от неугодных ей внешних воздействий вполне подходит в качестве лозунга для Нового Мирового Порядка, сиречь Всемирной Империи Зла. В самом деле, он исходит из того, что человек человеку даже не волк, не зверь, а некий бездушный, бесчувственный механизм, подлежащий надежной изоляции от других, подобных ему, механизмов.

Политкорректность ликвидирует связь между людьми, ликвидирует общение, обмен мнениями, дискуссию, спор. Под страхом наказания за «нарушение прав человека» (а на Западе реальные люди получают за это реальный тюремный срок!) устраняется сама возможность донести живое слово от одной живой души к другой. Проповедь Христа безусловно исключена в политкорректной среде – будь то словом или делом. Потому-то политкорректность столь эффективна как средство уничтожения Божьего образа в людях: она утверждает равнодушие, она убивает любовь.

Потому-то либералы так ценят и любят политкорректность, потому-то они и насаждают ее с таким упорством. Потому-то мы ее презираем, ненавидим, обнаруживаем повсюду, где бы она ни скрывалась, и уничтожаем свободным словом.

– В Евангелии сказано: просящему у тебя – дай. Но почему мы обязаны подавать милостыню всем, кто просит? А если они прямо у церкви пьют и матерятся? Если это нанятые мафией инвалиды, работающие на преступный бизнес? Батюшка нам говорит: один Бог знает, что на душе у этих людей, вы им не судьи, потому лучше подавать, если есть возможность. Вот и помогли в нашем приходе одной аферистке! Она сказала: муж погиб, дети малые дома, на вокзале ограбили – жить не на что, ночевать негде. Батюшка благословил одну прихожанку взять ее на ночлег (даже документов не спросил, сказал – надо верить людям), а она утром прихватила золотое кольцо и деньги и скрылась.

– Еще один непростой вопрос... «Милостыня» – от слова «милость». Мы не должны отказывать в помощи людям, которые в ней нуждаются, – но почему вы думаете, что монополией на вашу помощь обладают правонарушители, дармоеды и пропойцы? Почему бы не проявить внимание и участие к окружающим?

Мы не можем быть равнодушными к ближним. Но в описанных вами случаях неравнодушие к людям – и к тем, кто пьянствует, ворует, обманывает, бездельничает и сквернословит, и к тем, кто живет с ними в одном городе, на одной улице, в одном дворе, и к тем, кому они создают препятствие на пути в Божий храм, лежа поперек дороги в луже собственной мочи, – должно бы скорее подтолкнуть не к раздаче рублей, а к звонку в милицию.

– Мне очень нравятся книги о. Андрея Кураева – его язык, его манера общения с молодежью. Но духовник моей подруги запретил читать Кураева, сказал, что книги его вредные. А уж что во многих православных газетах пишут! Кураев, дескать, – известный обновленец, вообще нецерковный автор. Как же тогда издаются его книги большими тиражами? Выходит, «еретику» поручили учить молодежь?

– Понятие о разномыслии у многих не вяжется с христианством: толкуют про «догматичность», «негибкость», «окаменелость» Православия, иной раз даже не понимая, о чем идет речь. А между тем в Новом Завете написано: «... Надлежит быть... разномыслиям» (1 Кор. 11; 19). И далее сказано, зачем нужны разномыслия: «...дабы открылись между вами искусные», – то есть чтобы прояснилась истина. Истина в споре не рождается – она существует помимо усилий спорящих сторон, – но в споре ее можно найти, отточить, сформулировать, поделиться ею с ближними.

«Многие православные газеты», о которых вы упомянули, до сих пор не смогли привести ни одного аргумента в пользу своих обвинений о. Андрея Кураева в «нецерковности». Я бы, со своей стороны, спросил: откуда известно, что эти «многие газеты» в самом деле православные? Если их продают в храмах или церковных ларьках, это еще ни о чем не говорит.

...Тем не менее книги, статьи и выступления о. Андрея Кураева – как и других серьезных авторов – порождают у читателей и слушателей немало разномыслий. И это очень хорошо. Разберем важнейшие из них и дадим ответ на критические замечания и недоуменные вопросы, имея перед собой в качестве примера одну из самых популярных его книжек: «Ответы молодым». Тем самым мы поможем не только о. Андрею в его деле, но прежде всего и главным образом самим себе: овладеть истиной и избавиться от заблуждений.

Чаще всего, наверное, приходится слышать от критиков о. Андрея, что его язык, манера речи и письма якобы «нецерковные», неподходящие для передачи святых истин Православия. О. Андрей почти не употребляет длинных периодов, сложных причастных и деепричастных оборотов, не говорит сей вместо этот, вкушал вместо ел, благословил вместо разрешил и т. п. Речь его, как устная, так и письменная, – живая, открытая, подвижная, с современной лексикой, юмором, иронией. Можно ли из этого заключить, что он отводит людей от Церкви, от церковного мышления?