– Не вы ли это, Феррон? – с насмешкой в голосе спросил Франциск.

Мужчина напрягся, пытаясь узнать говорившего. Руки его судорожно сжались, словно уже впились в горло соперника.

– А вы? – процедил он сквозь зубы. – Ты! Кто ты?

Но внезапно руки его бессильно упали.

– Король! Король! – потерянно забормотал он.

В ответ раздался взрыв смеха… Феррон почувствовал, как рука его сжимает какой-то предмет. Несколько мгновений он оставался неподвижным, остолбенев от ужаса и безнадежности… Когда же Феррон пришел в себя, когда его кулаки снова сжались в твердой решимости действовать, кучка сеньоров уже растворилась в ночи…

Король и придворные остановились всего в двадцати шагах от дома. Они с любопытством ждали, что же произойдет дальше.

– Ну, как вам понравился сюрприз? – спросил король.

– Великолепен! А какое лицо было у Феррона!

– Ба! – захохотал король. – Его удовлетворит цена колье, которое я только что оставил наверху.

«Любовник Мадлен только что передал Феррону ключ от дома, где была совершена супружеская измена!»… Такой вот «сюрприз» приготовил король-рыцарь!

Хрип, рыдания, вызванные ужасными страданиями, раздирали горло Феррона. Внезапно кто-то положил руку ему на плечо.

– Я пришел, мэтр Феррон, – прошептал неизвестный. – Я верен слову.

Феррон тупо посмотрел на подошедшего.

– Палач! – радостно вскрикнул он.

– К вашим услугам, мой господин. Вы сказали мне: «Приходи в восемь часов к ограде Тюильри. Ты понадобишься». Вот я и пришел!

Феррон вытер пот со лба, потом протянул руку палачу:

– Ты согласен совершить … то, о чем я с тобой недавно говорил?.. Не испугаешься?.. Не откажешься?

– Вы же заплатите!

– Речь идет о женщине… Согласен?

– Мужчина, женщина – какая разница!

– Всё готово?.. Повозка есть?

– Ждет там, за поворотом.

– Хорошо, – выдохнул Феррон. – Не раздумаешь? Не испугаешься? Доведешь дело до конца?

– В половине двенадцатого мне откроют ворота Сен-Дени. Я знаю там кое-кого из стражи. В полночь всё будет кончено: не важно, кто там – мужчина или женщина!

– Тогда жди здесь! Жди!

Феррон проскользнул в таинственный и притягивающий дом.

Наверху Мадлен Феррон томно одевалась, думая о том, что она расскажет мужу в их семейном очаге, объясняя причину своего долгого отсутствия…

Она ведь полюбила!.. Безумно, всей своей душой, всем своим телом она полюбила!

Своими влажными губами, зрачками, утонувшими в нежности, Мадлен Феррон сладко улыбалась собственному отражению в большом зеркале, перед которым она красовалась. Но внезапно губы ее похолодели. Голос у Мадлен пропал, и она застыла в неподвижности. Зрачки ее расширились от ужаса. Взгляд не отрывался от изображения, появившегося в зеркале. Оно отражало мужчину, только что открывшего дверь и остановившегося на пороге, бледного, словно призрак… Это было изображение Феррона!

Мадлен почувствовала на своем затылке ледяной взгляд мужа!

Чрезвычайным усилием воли женщине удалось немного вернуть хладнокровие. Она повернулась в тот самый момент, когда Феррон закрыл дверь.

– Как вы здесь оказались? – замирая от страха, спросила она.

Феррон хотел ответить, но вместо слов с губ сорвался только хрип. Тогда он перешел к жестам и показал ключ, полученный от Франциска I. Он все еще держал этот ключ в руке. Мадлен сразу же узнала его.

Страшная мысль промелькнула в ее голове: Феррон следил за королем!.. Феррон убил короля!.. Мадлен пришла в ужас и бросилась на мужа. Она схватила его за руки.

– Ключ! – взвыла она. – Ключ!.. Как он к вам попал?

Феррон угадал ее мысли. Он рывком освободился от жены и оттолкнул ее. Она упала возле окна, объятая ужасом перед этим человеком, который приближался к ней с поднятыми руками. Мужчина хрипло рычал:

– Несчастная! Я знал о твоей и его подлости! Этот ключ! Это он дал мне его! Твой любовник! Король!

Придя в исступление, Мадлен поднялась, открыла окно и выглянула в него.

Это безумие! Такое же невозможно представить! Ее Франсуа не мог быть подлым до такой степени! Ее король придет на ее призыв!

– Ко мне, мой Франсуа! – закричала она.

На этот раз король ответил. Он закричал хриплым голосом:

– Я разбил свою фероньерку… Прощай, милая!.. Прощай, моя прекрасная фероньерка!

Голос короля затихал вдали. Франциск напевал свою любимую балладу, мотив которой постепенно терялся среди приглушенных раскатов смеха. И наконец ничего не стало слышно. Наступила трагическая тишина.

У Мадлен, окаменевшей, остолбеневшей, закружилась голова… Всё вокруг куда-то рухнуло… сердце разбилось… Она почувствовала непреодолимое отвращение… Она перегнулась пополам, на губах выступила пена; из горла судорожно вырвалось обвинение: