– Вывод, который я могу сделать после вчерашнего душа: "разве есть что-то неподвластное Максиму?" Это было замечательно. Ты был замечательным.

– Ты, solnyshko, просто затуманила мой разум.

– Я затуманила? Я просто за тебя держалась.

– Ты страстная, и делая что-либо, отдаёшься этому полностью.
– Он за подбородок приподнял моё лицо к себе.
– Ты храбрая.

Этого я подтвердить не могла. Будь я храброй, то боролась бы за то, что было моим от рождения. Я опустила взгляд вниз. Максим заслуживал храбрую женщину. Разве не этого бы желал такой, как он?

– Маешься с похмелья?

– Совсем нет. Натали заставила нас с Джесс выпить её средство от похмелья, прежде чем отпустила наваксивать лимузин.
– Каждая из нас выпила по бутылке «Гейт-о-рейда» и по таблетке аспирина. Сочетание сработало, но...
– Только меня беспокоит, что наваксивание было не такой уж гениальной идеей, как мне казалось вчера.

– Я вставал на закате и ходил проверить, не написали ли вы по всей машине "отсоси".

Я рассмеялась.

– К счастью, стишок на месте и выглядит терпимо. Он, определённо, придаст свадьбе пикантность. Ты забыла, что в конце вы приписали "йо"?

– Врёшь.

– Нет, так и есть.

Запомнить на будущее: больше никакой текилы с Джесс. Я рисовала на его груди указательным пальцем круги.

– Как ты пообщался с братом?

– Он всё ещё носит броню. Но, наверное, и я тоже. Полагаю, нам обоим нужно время.

– Столько, сколько потребуется. Ты мне расскажешь, почему вы разделились?

– Натали тебе ничего не сказала?

– Она упорно держала язык за зубами. Приходилось о многом догадываться. Может, расскажешь больше?
– Наклонившись, я обняла ладонями его лицо.
– Хочу тебя узнать.

Он серьёзно на меня посмотрел.

– Сегодня ты задаёшь мне этот вопрос, проявляя, наконец, интерес, которого я так ждал, а вчера Александр посоветовал мне поделиться с тобой моими самыми сокровенными тайнами. Не могу понять, к чему это приведёт. И не верю, что ты будешь смотреть на меня как прежде.

– Буду.

– Как ты можешь быть уверена?
– Он сел, прислонившись к спинке кровати, я сделала то же самое.

Одеяло я натянула на нас обоих.

– Я буду смотреть на тебя по-другому, только если ты будешь безжалостен, если обидишь кого-то гораздо слабее себя.
– Эдвард, Эдвард, Эдвард.
– А я знаю, что ты никогда так не поступишь.

– Это мерзкая история. Мой отец... распускал руки. Он был хладнокровным расчётливым алкоголиком. Он частенько избивал нас с братьями, доводя дело до переломов.

Я едва удержалась, чтобы не вытаращить глаза.

– Пожалуйста, продолжай.

– Особенно он лютовал зимой. Когда мне было девять, в припадке ярости он убил мою мать.

О, Господи.

– Максим, мне так жаль. Это было при тебе? Ты всё видел?
– Смерть Джулии невероятным образом на меня повлияла - когда повсюду была кровь - а ведь эту женщину я ненавидела.

– Её тело, лежащее у подножья лестницы, нашёл Дмитрий.

– Вот что его преследует?

– Хотел бы я, чтобы только это. Ты уверена, что хочешь знать всё?

– Уверена. Пожалуйста.

Его грудь поднялась со вдохом и опустилась.

– Две зимы спустя мой отец убил бы и Александра, но брат сумел себя защитить, случайно прикончив старого ублюдка. Конечно, в Сибири его бы посадили в тюрьму, так что Александр сбежал, оставив нас с Дмитрием одних. Нам было одиннадцать и семь, и мы были уверены, что он нас бросил. Только недавно я узнал, что он думал, будто о нас позаботятся дальние родственники, что было бы в тысячу раз лучше.

– Что случилось вместо этого?

– Из ближайшего города пригласили "опекуна" - человека средних лет по фамилии Орлов. От того, как он смотрел на Дмитрия, у меня мурашки по спине побежали, но причину этого я не понимал. Я и понятия не имел, что взрослые могут вот так вот заглядываться на детей.

О, нет-нет-нет.

– Мне не нравилось, что они подолгу оставались наедине. Дмитрий никогда не жаловался и говорил, что Орлов - хороший человек. И Орлов отличался от отца. Он не пил, не бил нас, даже ни разу не повысил голос. Никогда не позволил себе грубого слова.

Прямо как Эдвард. Иногда монстры притворяются джентльменами.

– Сомневаться в его порядочности не было никаких причин, но что-то мне не давало покоя. Так что я отправился к Орлову и спросил, почему он так зациклен на Дмитрии.

Максим колебался...

– И что он ответил? Пожалуйста.

– Ответил, что всего лишь хочет заменить мальчику отца, что Дмитрию нужно на него опереться, чтобы оправиться от потери отца и старшего брата. Он удивлялся вслух, мол, неужели я не желаю Дмитрию счастья? Неужели завидую? Он так правдоподобно лгал. Не могу передать, насколько он был в этом искушён. Он заставил меня засомневаться в себе. И я ушёл, чувствуя себя мелочным эгоистом.