– Ты же не посадишь ее в темницу? – Мария провела в подвалах замка гораздо больше времени, чем ей бы хотелось. Ей была невыносима мысль о том, что Алис будет страдать в одиночестве после всего, что она пережила.

Франциск сжал ее плечо, чтобы придать супруге сил.

– Ее будут держать в южной башне.

– Ах, – вздохнула Екатерина. – Южная башня. Счастливые воспоминания.

– Я здесь, – объявил Баш, с уверенным видом входя в комнату.

– Слава богу, мы все спасены! – Екатерина потянулась к столу за бокалом вина.

Мельком взглянув на нее, Баш обратился к Марии и Франциску.

– Как идет расследование?

– Никак, – откликнулся Франциск. – А теперь еще и мертв слуга, напавший на Алис.

– Его убили? – Баш не выглядел удивленным. – Другой заключенный?

Франциск покачал головой.

– Его держали одного, чтобы не сеять панику. Стражник пошел проверить его и нашел повара мертвым.

В комнате наступила тишина. Мария села на стул и изо всех сил пыталась помнить о совете Лолы. Франциск не был виноват, ему просто больше ничего не оставалось, как запереть Алис. Это лучшее, что можно было сделать для девочки, сказала она себе. Алис будет в безопасности в камере.

– Позволь мне снова съездить в Осер, – сказал Баш. – Позволь мне поговорить с жителями соседних деревень. За этими событиями стоит нечто большее, чего мы не видим.

– Проще всего казнить девочку, – произнесла Екатерина. – Мне неприятно говорить столь очевидные вещи, но это решило бы все наши проблемы. Жители Осера встанут на нашу сторону, все увидят, что Франциск против оккультизма, а мы притворимся, что ничего не произошло. Все просто.

– А как же Алис? И Ада? – спросил Баш.

– А которая из них ведьма? – спросила королева-мать. – Хотя это не важно. Казнить их обеих – от одного испорченного яблока портится весь бочонок. Ты и так уже оставил их сиротами, верно, Себастьян?

– Хватит! – крикнул Франциск.

Баш, Мария и Екатерина повернулись к королю.

– Алис и Ада останутся в южной башне, пока мы не узнаем, кто убил повара, – объявил он. – На рассвете Баш поедет в Осер, Мария будет держаться подальше от обеих девочек, а моя мать будет держаться подальше от всех.

– Ну, спасибо за решение. – Екатерина осушила свой бокал вина и поставила его на стол. – Если моя помощь не требуется, я вернусь в свои покои. Восточная башня гораздо удобнее южной. Удачи, Франциск, дай мне знать, на какой день назначишь казнь. Для такого нужны свидетели.

Баш запустил пальцы в шелковые каштановые волосы Кенны и прижался лицом к ее шее. Она пахла жасмином, розами и домом. Он крепко закрыл глаза и выдохнул ее имя. Кенна крепко обхватила талию мужа длинными ногами, прижимая его поближе. Перекатившись на спину, Баш прижал Кенну к груди и стал гладить ее волосы.

– Ты не выглядишь настолько счастливым, насколько бы мне хотелось, – сказала она, приподнимаясь на локте, надув губы при выражении лица своего супруга. – Я уже наскучила тебе?

– Да. – Баш положил ладонь ей на щеку и большим пальцем надавил на ее нижнюю губу. – Все именно так.

– Я помню время, когда в постели со мной ты забывал обо всем, – вздохнула Кенна, нежно кусая его за палец. – Исключительно потому, что это было на прошлой неделе.

Баш накрыл их обоих простыней, прижимая жену еще крепче, целуя в щеки, веки, лоб и, наконец, губы.

– Ты единственная, кто заставляет меня забыться, – поклялся он. – Прости, просто ненавижу быть беспомощным.

Кенна прижалась головой к его груди, прислушиваясь к биению сердца.

– Мне кажется, ты должен предоставить Франциску самому разобраться с этим, – сказала она, закрыв глаза, чтобы отогнать от себя картину, на которой Баш высоко держит меч, а она мчится прочь на лошади. Невозможно поверить, что все это произошло день назад. – Думаю, тебе не стоит возвращаться в то место.

Баш привстал, чтобы посмотреть ей в глаза.

– Ты же не всерьез? – спросил он. – Правда?

– Я серьезно, – сказала Кенна, заворачиваясь в шелковую простыню, а Баш поднялся с постели и натянул кожаные штаны. – Прости, но мне невыносима мысль, что ты вернешься туда. Эти люди на наших глазах убили родителей Алис и Ады, их друзья, их соседи. Подумай, что они сделают, когда ты вернешься назад в деревню.

– Так ты предпочитаешь, чтобы казнили Алис и Аду вместо того, чтобы я выяснил правду? Поверить не могу, что ты предложила это.