Молотов выразил свое согласие с заявлением фюрера о роли Америки и Англии. Участие России в тройственном пакте представлялось ему вполне приемлемым в принципе при условии, что Россия будет сотрудничать в качестве партнера, а не только лишь в качестве объекта. В таком случае он не видел никаких препятствий к участию Советского Союза в общих усилиях. Но прежде всего нужно четко определить цель и значение этого пакта, в частности определить границы «сферы Великой Восточной Азии».

Как нетрудно убедиться, не только я тут, в этой книге рассматриваю гипотетическую возможность участия Советского Союза в качестве четвертой стороны в союзе Германии, Италии и Японии («Тройственный пакт»). Такая возможность представлялась в 1940 году Сталину вовсе не гипотетической. Вплоть до того, что этот вариант даже стал предметом конкретного обсуждения с Гитлером. В дальнейшем обсуждался даже конкретный текст договора между Германией и Советским Союзом.

А вот как, судя по тем же мемуарам Черчилля, видел роль Советского Союза сам Гитлер:

«1. Германия не стремится получить военную помощь от России.

2. Ввиду колоссального размаха войны Германия вынуждена для оказания противодействия Англии проникнуть на отдаленные территории, которые не представляют для Германии серьезного политического или экономического интереса.

3. Однако существуют определенные потребности, все значение которых стало очевидно только во время войны, но которые жизненно важны для Германии. К их числу относятся некоторые источники сырья, которые Германия считает абсолютно необходимыми».

Как опять-таки нетрудно убедиться, для Германии, по крайней мере на словах, Советский Союз был в первую очередь интересен как источник сырья. Значит ли это, что если бы решился вопрос доступа Германии к советскому сырью, то и причин затевать войну с государством, вступившим в тройственный союз не было бы? Кто знает! Существовали еще серьезные идеологические противоречия. К тому же СССР имел мощную армию. Могли возникнуть противоречия и разногласия по поводу раздела сфер влияния (они и возникли в Восточной Европе). Так что, повторюсь, тут трудно гадать, как дальше пошло бы дело. Впрочем, и по этому поводу Черчилль высказывается в своих мемуарах:

«Переговоры приняли форму проекта предложений Германии о присоединении Советской России к пакту трех держав за счет английских интересов на Востоке.

И если бы Сталин согласился с этим планом, то события, возможно, на время приняли бы иной оборот. Гитлер мог в любой момент отложить свои планы вторжения в Россию. Трудно себе даже представить, что произошло бы в результате вооруженного союза между двумя великими континентальными империями, обладающими миллионами солдат, с целью раздела добычи на Балканах, в Турции, Персии и на Среднем Востоке, имея в запасе Индию, а Японию — ярого участника «сферы Великой Восточной Азии» — своим партнером».

А вот еще интересная цитата из того же источника:

«Мы, конечно, ничего не знали о сделках между Германией и Россией в целях раздела нашей империи и в целях нашего уничтожения; не могли мы также оценить еще неопределившиеся намерения Японии… Направленной против нас коалиции Германии, России и Японии — вот чего мы опасались больше всего».

Наконец, наступило 22 июня 1941 года. Немецкий посол в четыре утра явился к Молотову в Кремль и передал ему полученное из Берлина сообщение о начале войны. На что Молотов, помолчав, ответил:

«Это война. Ваши самолеты только что подвергли бомбардировке около 10 беззащитных деревень. Вы считаете, что мы заслужили это?»

Итак, Субхас Чандра Бос через Москву в марте 1941 года на самолете немецкого посла прямиком вылетел в Германию. Которая, отметим себе, к этому моменту еще не объявила Советскому Союзу никакой войны. До ее начала оставалось еще три месяца. В момент этого перелета Субхаса Чандры Боса из Москвы в Берлин СССР и Германия все еще были если и не друзьями, то уж точно пока не врагами.

До этого момента, как мы с вами видим, все эти политические игры Субхаса Чандры Боса не выходили за рамки обычных тайных операций спецслужб. Он встречался с самыми разными людьми. Кто-то его выслушивал. Кто-то не только выслушивал, но и помогал найти нужные контакты. Но к описываемому моменту, как нетрудно заметить, Бос не сделал ничего такого, за что его можно было бы записать в какие-то враги Советского Союза.

В Берлине Бос нашел полное понимание со стороны немецких властей. Он появился там 28 марта 1941 года. И 9 апреля представил немецким властям меморандум о том, как он видел сотрудничество с державами «оси». Он предлагал создать в Берлине правительство свободной Индии, начать радиовещание на Индию, организовать партизанскую борьбу в Афганистане на границе с Индией с опорой не местные пуштунские племена, получить на имя правительства Индии в изгнании заем от правительства Германии на организацию освободительной борьбы. Предполагалось также использование немецких вооруженных сил для нанесения Британии военного поражения в Индии. В дополнительном меморандуме Субхас Бос просил признать независимость Индии, а также предлагал план государственного переворота в Афганистане.

Не забыл Бос и про индийских солдат, попавших в плен в Африке. Они, по мысли Боса, могли быть использованы для создания мелких групп, которые забрасывались бы на границу с Индией и занимались бы там антибританской пропагандой, а заодно и разведкой.

Историки нередко указывают, что якобы немцы не сразу ухватились за предложения Боса. Якобы они еще довольно долго их изучали. А сам Субхас Бос тем временем мучился от вынужденного безделья. Тут нужно сделать определенную ремарку. От безделья он, может быть, действительно мучился.