– Я не курю, просто удобно разводить огонь в случае необходимости, как, например, сейчас.

Костер уже догорал, когда Андрей задумчиво произнес:

– Как много загадок хранит Океан… Люди рвутся в космос, а голубая бездна у наших ног скрывает в себе столько страшных тайн.

– Тайн? – Сережка Ивойлов даже заерзал от нетерпения. – Я обожаю таинственные истории.

Андрей откинул назад длинные мокрые волосы, направил взор за горизонт и начал свой рассказ:

– Вы никогда не думали, что Океан – это непостижимое живое существо, обладающее разумом и возомнившее себя богом? Он дал жизнь нашей планете и теперь требует жертв. Из холодной бездны поднимается Нечто, и те, кому суждено узреть его грозный лик, умирают на месте от невыразимого ужаса… А где-то на бескрайних морских просторах носится по волнам «Летучий голландец», корабль, капитан которого бросил вызов самому Океану. Безжалостное божество покарало смельчака – до скончания мира он не найдет покоя, его нога не ступит на твердую землю. Борта корабля давно превратились в труху, тела матросов – в высохшие мумии, а пустые глазницы капитана по-прежнему зорко смотрят вдаль, за горизонт…

Мы слушали затаив дыхание. Не знаю, что произвело самое сильное впечатление на ребят, но меня больше всего достал рассказ о мумиях с «Летучего голландца». Почему-то я всегда побаивалась этих сушеных покойников со скрюченными костлявыми пальцами. Видимо, желая разрядить жутковатую атмосферу, Петька будничным тоном обратился к Андрею:

– Ты классно рассказываешь, но признайся – это ведь все феньки. Океан – всего-навсего вода, очень много воды. В ней можно погибнуть, но такая смерть не означает, что Океан жаждет заполучить человеческую жизнь себе в жертву.

– Он все слышит и знает, а однажды может прийти и за нами.

После этих слов нас неожиданно окатила волна соленой влаги. Могу поклясться, что ледяные брызги ударили мне в лицо! Солнце по-прежнему сияло посреди безоблачного неба, а море плескалось далеко внизу, метрах в десяти под нами.

– Никто ничего не почувствовал? – спросил удивленный Сережка Ивойлов.

Судя по озадаченным физиономиям, дождик с ясного неба окропил всю компанию. Я искоса взглянула на Андрея – в его чуть косящих глазах теплились лукавые искорки. Еще немного поболтав о пустяках, мы отправились по домам обедать. Приотстав от компании, я спросила у шедшего позади Андрея:

– Твоя работа?

– Что? – Он удивленно поднял брови, и глаза у него стали совершенно круглыми.

– Я сама люблю приколы, но такой масштаб… Как ты это делаешь?

– Не знаю. – Андрей остановился, взгляд его стал сосредоточен, лицо осунулось. Мгновения ожидания растянулись до бесконечности, и вдруг меня окутало облако ледяного тумана. Через пару секунд оно бесследно исчезло. – Я правда не знаю, как это получается. Надо только представить, сосредоточиться и… в общем-то совсем несложно. Только никому не говори, пожалуйста.

– Зизи, Андрей, вы что – заснули?

Мы зашагали быстрее, догоняя ребят. На перекрестке Андрей попрощался – он жил в нескольких кварталах от дома Сережкиной тети. Я смотрела ему вслед и думала, что впервые в жизни познакомилась с настоящим экстрасенсом. А к нам уже приближалась обрадованная Ирина. Она только-только вернулась с рынка и теперь горела желанием поделиться накопившимися за зиму новостями.

Наутро выяснилось: вместо прогулки нас ожидает трудовая повинность. Солнце так иссушило огород тети Ангелины, что я, Петька и Сережка были срочно мобилизованы на его поливку. Мальчишки таскали воду из расположенной в конце улицы колонки, а я поливала аккуратные грядочки.

– Зизи! – За штакетником стоял Андрей. – На маяк сегодня не пойдешь?

– Пока нет. Я прикована к огороду.

– Давай помогу, – перескочив через ограду, он пошел вдоль грядок, – вместе быстрее управимся.

Внезапно в моей голове возникла гениальная идея. Я поманила Андрея поближе и шепотом, хотя мы были одни, спросила:

– Ты не можешь устроить дождик местного масштаба – соток на восемь?

Он несколько растерялся, пожал плечами. В таких случаях выручают настойчивость и упорство:

– Поторопись. Будем действовать без свидетелей, ведь это только наша тайна, правда?

– Но…

– Давай, Андрей, давай! Ты же волшебник!

Он кивнул, отошел чуть в сторону, прижал свои тонкие, слишком изящные для парня пальцы к висками, прикрыл глаза… Я подскочила как ошпаренная – мощные потоки смешанного с градом дождя хлынули на огород Сережкиной тетушки. Радостный визг застрял в горле – такой растерянный и, признаюсь, глуповатый вид был у новоявленного чудотворца.

– Не стоило так поступать… я просто увлекся, как всегда увлекся. Никогда больше не проси меня об этом, хорошо?

– Эй, Логинова, как успехи на трудовом фронте? – Ивойлов брел посреди улицы, с трудом волоча полные ведра.

– Успехи, Сереженька, недурственные. Выливай воду в бочку и иди на доклад к тетке – работа сделана.

– Как?

Сережка и подошедший чуть позже Петька долго удивлялись, но не могли не признать очевидного: огород был отменно полит. Хорошо, что градины уже успели растаять на солнцепеке и никто не обратил внимания на побитые ими листочки. Неожиданно быстро обретя полную свободу, мы отправились на развалины маяка. Но отдыха не получилось – только моя нога ступила на тропинку, ведущую к берегу, раздался резкий окрик: