Шрифт:
На собранье людном данаев,
Говорят, решено Ахиллесу твою
Дочь зарезать. Слыхала ль: горя
Кольчугой, он встал над гробом?
Это он и ладьи на волнах удержал,
А у них уж ветрила вздувались тогда,
Напрягая канаты, – и царь возопил:
«О, куда ж вы, могилу мою
Обделив, куда ж вы, данаи?»
И волны сшибались в пучине вражды,
Где эллинов мысли двоились.
Одни копьеносцы кричали: «Дадим
Могиле девицу», другие:
«Не надо» – кричали. Меж них
И ложе был вещей вакханки твоей
Почтивший – Атрид Агамемнон.
А против вздымались две ветви младых
На древе Афины – две речи лились
И волей сливались единой.
Шумели герои, что надо венчать
Могилу свежею кровью;
Что стыдно для ложа Кассандры – копье
Ахилла унизить, шумели.
Но чаши весов колебались еще,
Пока сын Лаэрта, чей ум
Затейливей ткани узорной,
Чьи сладкие речи умеют сердца
Мужей уловлять, не вмешался.
И так говорил он, внушая мужам:
«Иль лучшему в сонмах Данайских
Рабыню убить пожалеем?
Смотрите, чтоб мертвый, царице представ
Аида, данайцев не назвал,
Собратий забывших, которых в Аид
Сослала любовь их к Элладе
С Троянской равнины».
Сейчас Одиссей, царица, придет…
Детеныша он от сосцов
Твоих оторвет материнских,
Вырвет из старой руки.
Иди к кораблям, иди к алтарям!
Колени Атрида с мольбой
Обняв, призывай ты небесных,
Подземных царей заклинай!..
И если помогут мольбы,
Дочь будет с тобою, Гекуба…
Иначе увидеть придется тебе,
Как девичья кровь обагряет
Вершину могилы
И черные реки бегут
С золотых ожерелий.
ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
Гекуба
О горе! Увы! О, чем отзовусь?
Стенаньем каким или плачем?
Ты, рабское иго, меня,
Ты, ярмо, совсем задавило…
О, кто защитит? Какая семья?
Иль город какой?
Старик – под землей. Ушли сыновья.
Куда же я кинусь? Куда?
Направо ли брошусь? Налево ль? Куда…
Иль бог или демон какой
Старухе пособит?
Троянки, о вестницы горя,
О вестницы мук,
Сгубили, убили меня вы
Нет больше под солнцем
Мне жизни желанной.
Ты, старости жалкий костыль,
Веди к ограде старуху,
Показывай путь!
Дитя мое! дочь
Самой несчастной, – о, выйди!
Не слышишь? О, какая молва
В ушах материнских звучит,
Какая молва!
ЯВЛЕНИЕ ЧЕТВЕРТОЕ
Из боковых дверей выходит Поликсена. Ее руки и шея украшены золотом.
Поликсена
Ио!
О мать моя, мать, зачем я тебе?
Точно птенца, ты меня
Криком зачем спугнула?
Гекуба
Горе!
Поликсена
Над чем ты? О, черное слово!..
Гекуба
Над жизнью… над жизнью твоей…
Поликсена
Не прячь же… Скажи…
Робею, поклясться могу,
Я этого стона.
Гекуба
О жалкий ребенок…
Поликсена
Ясней, бога ради!
Гекуба
Решеньем одним уста их полны
Тебя заколоть на могиле
Пелеева сына…
Поликсена
Увы! О мать моя, мать… грозного горя
Голос откуда ж в тебе
Этот звучит? Горя-то голос?
Гекуба
Сказ несказанный – снова услышь:
Аргос с тобой,
Аргос с тобой порешил…
Поликсена
(после минутной паузы)
Страдалица злосчастная о муже,
О, горький жребий матери… Опять,
Клеймо тебе на сердце разжигая,
Демон какой-то кладет…
Итак – твой ребенок с тобою,
Жалкой и старой,